Феномен сталинской национальной политики в СССР в 20–30 гг. XX века

Однако импульсы XX съезда вскоре иссякли. После смещения Н.С. Хрущева дальнейшая десталинизация теории национального вопроса была прекращена. Ошибки Сталина в национальном вопросе в историографии 60-х – начала 80-х гг. XX в. сводились к двум аспектам. Они касались выдвижения плана автономизации и принятия решений о депортации народов в период Великой Отечественной войны. Но и в том и в другом с

лучае находились смягчающие обстоятельства. Утверждалось вместе с тем, что И.В. Сталин не настаивал на реализации своего плана и сразу принял ленинскую установку, а депортации в какой-то мере оправданы жесточайшими условиями [18].

Имена В.И. Ленина и В.И. Сталина в литературе 60-х – первой половины 80-х гг. XX в. были разведены, а ошибки в теории и практике решения национального вопроса якобы исправлены. Определение “ленинско-сталинская” для обозначения национальной политики 20 – 50-х гг. исчезли из лексикона политических деятелей и авторов научных трудов. Но преодоления сталинизма, на мой взгляд, не произошло. Проведенные в 50-х и второй половине 60-х гг. дискуссии по теории нации оказались малопродуктивными.

В одной из статей, подводившей итоги, отмечалось, что “… известное определение нации, сформулированное И.В. Сталиным, является обобщением всего того, что было сказано К. Марксом, Ф. Энгельсом и В.И. Лениным” и “… научным марксистским определением”. Заявлялось, что оно представляет “часть марксистско-ленинской теории нации” [19]. Определение нации И.В. Сталина между тем отражало наработки австрийской школы нациологии начала XX в., не подходившие к реальностям России. Однако сомнению оно не подвергалось [20].

В изданной в 1985 г. книге “Марксистско-ленинская теории нации и социалистическая практика” констатировалось, что в своих теоретических построениях большинство исследователей исходят из известных четырех признаков нации, первые три из которых возражений практически не вызывают. Конкретизация же четвертого не имела четкости [21]. В историографии 60-х – начала 80-х гг. XX в. сложилась ситуация, своеобразие которой подметил известный советский ученый М.В. Крюков. По его мнению, при изложении истории национальных отношений пошли по пути простого замалчивания: “Сталин исчез со страниц … исследований, но концепции его остались” [22].

Объясняется это тем, что в условиях культа личности ленинские работы не могли в решающей мере повлиять на историографию [23]. Сам И.В. Сталин, провозглашая себя верным ленинцем, любое свое теоретическое новшество стремился обосновать ссылками на учителя [24]. Этот прием использовался не только И.В. Сталиным, но и многими представителями отечественной науки, сформировавшихся в его время, и, в какой-то мере, поколения их учеников. В результате получалось, что при отрицании роли И.В. Сталина как теоретика его идеи приписывались В.И. Ленину. М.В. Крюков отметил, что основной смысл работ, написанных в 60 – 80-е гг., “сводился к настойчивым поискам в ленинских работах подтверждения его приоритета в формулировании тех или иных положений, известных нам из выступлений Сталина” [25].

Попытка преодолеть сталинские подходы к теории и практике решения национального вопроса была предпринята на рубеже 80 – 90-х гг. Помимо работ А.П. Ненарокова и М.В. Крюкова она предпринималась А.Н. Мельниковым. Раздел его книги “Размышления о нациях” имел вызывающее название: “Чьими идеями живем? Сталин и Бауэр против Маркса, Энгельса и Ленина” [26]. Т.Ю. Бурмистрова, напротив, настаивала на критическом анализе работ Сталина, отказе от догм, рожденных в годы культа личности. Она доказывала ошибочность представления, будто бы Сталин дал определение нации [27].

Согласно теории И.В. Сталина, “нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности четырех основных признаков, а именно: на базе общности языка, общности территории, общности экономической жизни и общности психического склада, проявляющегося в общности специфических особенностей национальной культуры” [28]. Внимательный анализ формулировки обнаруживает, что нация в ней не определена. Здесь перечислены признаки этноса [29]. Утверждения И.В. Сталина о том, что “только наличие всех признаков, взятых вместе, дает нам нацию”, что “достаточно отсутствия хотя бы одного из этих признаков, чтобы нация перестала быть нацией” [30], дела не меняют.

Анализ показывает, что В.И. Ленин не высказал одобрения такому определению нации. Он никогда не воспроизводил и даже не упоминал его в своих статьях. Он отмечал существование двух марксистских теорий в национальном вопросе: идеалистической теории нации Бауэра, в которой главным является национальный характер, и историко-экономической теории Каутского, главным для которой является язык и территория [31]. Одобрение касалось разъяснений содержания большевистской программы партии по национальному вопросу [32]. Поддержана была и идея национального самоопределения [33]

Этой же цели служило и разделение И.В. Сталиным народов на нации и народности. Отнесение народа к разряду народностей (народа, не обладавшего всеми признаками нации) в послереволюционное время использовалось для ограничения числа народов – вероятных претендентов на статус союзной республики [34]. Хотя с 50-х гг. XX в. перестали говорить о ленинско-сталинской национальной политике, но ленинизм не был отделен от сталинизма. Кризис, переживаемый страной после распада СССР, показал несостоятельность науки и политики, оторванных от реальных процессов развития.

В исторической литературе в советский период отмечалось, что национальную политику в СССР во многом определили представления о советском федерализме [35]. Она представлялась как форма перехода народов, стоявших на разных ступенях экономического и культурного развития, к полному государственному единству наций, к единой социалистической республике без выделения в ее составе частей по национальному признаку. В то же время федерация мыслилась как форма, обеспечивающая сближение и слияние наций. Форсирование процесса, начиная с образования СССР и ускорение его с конца 30-х гг., позволяет сделать вывод о политике интернационализации [36].

Полагалось, что русская нация ответственна за исторически сложившееся фактическое положение народов Российской империи и была обязана путем уступок устранить это неравенство. В середине 30-х гг. XX в., в условиях надвигавшейся войны и провозглашении победы социализма, было объявлено о преодолении недоверия между народами и торжестве дружбы. Однако дальнейшее форсирование сближения должен был обеспечивать опять-таки русский народ, нареченный ради этого великим и первым среди равных.

В этих же целях и тогда же ему был “присвоен” еще один двусмысленный титул “старшего брата”, который теперь уже якобы добровольно, в отличие от 20-х годов, взял на себя заботу о других советских народах. Одновременно русским отводилась главная роль борцов за коммунистическое счастье всех народов Земли [37]. В годы войны и послевоенные годы режима И.В. Сталина противоречивость национальной политики в СССР усилилась. Этот период характеризуется даже грубым произволом. Целый ряд народов Поволжья, Кавказа и Крыма в полном составе был выселен из мест исконного проживания.

 Скачать реферат