Экология и культура
Происходит отчуждение человека (общества, культуры) от природы; особенно быстро этот процесс идёт с развитием индустриализма. Мораль рассматривается только как способ регуляции взаимоотношений между людьми и между личностью и обществом. Конечно, отдельные экологические интуиции сохранялись в контексте различных духовных традиций: христианства (идея спасения всем миром), буддизма и джайнизма (не
нанесение вреда всему живому), философии Б. Спинозы (пантеистическая трактовка Вселенной) и др. Но в целом христианский догмат “человек –венец творения” становился в условиях отчуждения человека от природы вольным или невольным оправданием “колонизаторской” линии проведения: природу “покоряли”, “завоёвывали”, от неё “не ждали милости”. В конце XIX и особенно в XX веке становится ясно, что такая стратегия обречена; необходимо сформулировать новые нравственно-этические принципы, в которых природа (биосфера и геосфера) рассматривалась бы как субъект.
Происходит изменение обоснования нравственности, по-новому выделяются её основания. Если раньше выполнение нравственных требований происходило в основном под влиянием страха воздаяния или долга вопреки склонности, то теперь на первый план выходят принципы милосердия, любви, ненасилия.
Уже в конце ХIХ века В.С. Соловьев так формулирует высший нравственный принцип: “Нравственная воля, как таковая, должна иметь своим подлинным предметом все существа не как средства только, но и как цели, или в форме императива: действуй таким образом, чтобы все существа составляли цель, а не средство”[5]. И хотя у Соловьева человек рассматривается как высшее существо, природный мир как низшее, к которому человек может испытывать только жалость, но тем не менее включение в сферу нравственной регуляции природы – очень важный шаг.
Рассмотрим основные направления этического обоснования нравственного отношения к биосфере в ХХ веке. На наш взгляд, это космизм и витализм (развиваются в рамках философии и этики), “глубинная экология” и “критический гуманизм” (вырастают в контексте постнеклассического научного знания).
В русском космизме этика тесно переплетается с экологией. Так, в 1913г. русский ученый Н.А. Умов пишет статью “О задачах развития техники в связи с истощением природных ресурсов”. Это был, фактически, первый глобальный научный прогноз в истории человечества. В 1922г. ученик Вернадского А.Е. Ферсман поставит вопрос о пределах развития человеческой культуры в связи с ограниченностью природных ресурсов. Только через 50 лет появятся “Пределы роста” Римского клуба, возникнет интерес к экологической этике. [2].
Витализм в этике ХХ века представлен творчеством А.Швейцера. Он понимал мораль, исходя из основного и единственного принципа “благоговения перед жизнью”: “Я - жизнь, которая хочет жить среди жизни, которая хочет жить”. Речь идет о благоговейном отношении ко всем без исключения формам жизни. Убить человека и без необходимости сорвать цветок - в равной степени зло. Воля к жизни раздвоена: одно живое существо утверждает себя за счет другого. Только мыслящий человек способен адекватно воплотить волю к жизни; следовательно, его задача – способствовать утверждению жизни всюду, где это возможно, и сводить к минимуму вред, который он наносит окружающему миру своей деятельностью. Полностью избежать зла жизнеотрицания (жизнеуничтожения) невозможно, и потому “чистая совесть – изобретение дьявола”. В этике Швейцера есть опасность абсолютизации биосферной “воли к жизни” и недооценки роли человека, но все же, на наш взгляд, основной пафос творчества Швейцера – акцент на непосредственное прямое действие, принцип деятельного милосердия и ненасилия. В связи с этим огрублением является трактовка принципа “благоговения перед жизнью” Швейцера как “прибежища для фарисеев (чумная бацилла так же священна, как и человек)”.
В постнеклассической науке человек как субъект познания и деятельности становится центром единой картины мира. Дискуссии о природе НТР доказали актуальность фундаментальных вопросов о природе человека и прирооде самой природы. Новейшее научное мировоззрение наполняется гуманистическим смыслом, становится источником нравственных ценностей всепланетного масштаба. Экологический императив “коэволюции человека и природы” (Н.Н. Моисеев) дополняется нравственным императивом и переплетается с ним.
Так, из экологии вырастает экологическая этика и, в частности, экософские концепции “глубинной экологии” (А. Нейс, У. Фокс, Б.Дивол, Дж. Сешенс и др.)[7]. Глубинная экология начинается с осознания ложности многих потребностей и деструктивности многих желаний, порожденных обществом потребления. Задача заключается не только в изменении отношения к биосфере (осознание внутренней ценности естественного мира), но и изменении отношения человека к самому себе (своей внутренней природе). Отсюда следует две наиболее общие нормы глубинного экологического сознания – самореализация и биоцентрический эгалитаризм. Глубинный экологический смысл “Я” требует не только освобождения от отношений изоляции и конкуренции с другими людьми, но и процесса идентификации до опыта переживания всего нечеловеческого мира (растений, животных, биосферы, всей планеты в целом) как части самого себя. Глубинная экология – это путь, индивидуальная практика, противопоставляющая себя господствующему технократическому мировоззрению. Однако принцип биоцентрического эгалитаризма, будучи последовательно проведенным, оказывается связанным с “зеленым фундаментализмом”. Так, четвертый из восьми принципов глубинной экологии, сформулированных А.Нейсом, а впоследствии подробно развитых Б.Диволом и Дж. Сешенсом, звучит так: “Расцвет человеческой жизни и культуры возможен только при существенном снижении человеческой популяции. Такого снижения требует развертывание других форм жизни”. На совести авторов остается вопрос, какими путями можно снизить человеческую популяцию. [7].
Критический гуманизм, или новый гуманизм, или трансгуманизм подчеркивает необходимость “денатурализации” природной среды и собственной природы человека. Это означает, что “человек предстает не просто как один из зоологических видов, а прежде всего как носитель культуры”. Биоценоз с человеком (антропоценоз) – это уже качественно иная система с существенно более сложными иерархическими зависимостями, чем дикая природа. “Комплексный глобальный кризис современности – не признак абсолютного эволюционного предела, а суровый тест на зрелость планетарной цивилизации”, проверка соответствия технологической и интеллектуально – нравственной составляющих культуры.
Наша отечественная философия до недавнего времени смешивала ненасилие с покорностью и смирением, считая эту философию идеалом, так называемого абстрактно- гуманистического мышления, либо проявлением религиозного мировоззрения. В действительности философия ненасилия в ХХ веке стала обоснованием новой тактики борьбы за справедливость, которое подразумевает культивирование начал добра и любви в каждом человеке, реалистическую оценку ситуации и персональную ответственность человека, придерживающегося ненасильственного идеала, не только за свои действия, но и за действия оппонента. [7]
Другие рефераты на тему «Экология и охрана природы»:
Поиск рефератов
Последние рефераты раздела
- Влияние Чекмагушевского молочного завода на загрязнение вод реки Чебекей
- Влияние антропогенного фактора на загрязнение реки Ляля
- Киотский протокол - как механизм регулирования глобальных экологических проблем на международном уровне
- Лицензирование природопользования, деятельности в области охраны окружающей среды и обеспечения экологической безопасности
- Мировые тенденции развития ядерной технологии
- Негативные изменения состояния водного бассейна крупного города под влиянием деятельности человека
- Общественная экологическая экспертиза и экологический контроль