Становление независимости Монголии. Деятельность Унгерна

Проведя основательную подготовку, 1 февраля тибетцы во главе с Ту-бановым совершили дерзкий налет на дворец и унесли монгольского «живого бога» с его согласия на другую сторону горы Богдо-ула в расположение унгернов-ских войск. Временно он был помещен в монастырь Маньчжушри, охраняемый русскими казаками.[122]

Это была большая моральная победа Унгерна: в его руках оказался, глава монгольской

ламаистской церкви, который пользовался абсолютным авторитетом у монголов. «Визит» барона в Ургу и похищение Богдо-гэгэна вызвали деморализацию китайских войск. Авторитет Унгерна среди монголов значительно вырос.[123]

2 февраля Унгерн повел решительное наступление на Ургу. Жаркие бои развернулись за ургинский Май-мачэн (торговый город), находившийся в четырех километрах от Урги, и за военные казармы в городе. В торговом городе не велось никакой торговли, здесь были расположены военные склады и некоторые китайские военные учреждения. 3 февраля отряды ун-герновских войск после жестоких боев захватили Май-мачэн и казармы в городе, в которых находилось 8 китайских рот. Таким образом, 3 февраля 1921 г. Урга была взята.[124]

В советской, постсоветской, а также в монгольской литературе пишется, что Ургу Унгерн захватил 4 февраля. Это неправильная дата. В письме Палта-вану Унгерн писал: «3 февраля сего года я взял Ургу». Адъютант Унгерна А.С. Макеев в своей книге писал, что к вечеру 3 февраля 1921 г. Урга была очищена от китайцев. Кстати, в материалах фондов «Референтура по Монголии» и «Секретариат Чичерина» Архива внешней политики Российской Федерации ни разу не упоминается 4 февраля как дата захвата Унгерном Урги.[125]

Китайские войска в панике бежали из Урги, большая часть во главе с дивизионным командиром, Чу Лицзяном на север к пограничному городу Маймачэн, а меньшая часть во главе с генералом Го Сунли-ном на юг в сторону китайского города Калган (ныне Чжанцзякоу). Чэнь И с чиновниками на 11 автомобилях 5 февраля приехал в Маймачэн. Оттуда он направился в Троицкосавск. Там у него состоялись встречи и беседы с представителем НКИД О.И. Мак-стенеком и начальником гарнизона Катерухиным.[126]

Чэнь И рассказал, что в Урге в плен попали 200 китайских солдат, около 2 тысяч побросали винтовки и бежали, оставили в Урге 4 орудия. В китайском банке осталось 400 тыс. мексиканских долл., а также имущество китайских частных фирм на 30 млн. долл. [127]

Среди причин поражения китайских войск сановник называл: влияние монгольского населения, «сыгравшего решающую роль под Ургой», «позиционное настроение» китайских войск, дезорганизацию в командном составе, некоторое влияние Унгерна через Бодо. Видимо, Д. Бодо (будущий первый глава Временного народного правительства Монголии), на короткий срок, перешедший на сторону Унгерна и служивший у него секретарем, обладал большими способностями пропагандиста.[128]

Унгерн свою победу объяснил так: присоединение монголов Восточной Монголии к нему, малая боеспособность китайских войск, а также собственное военное счастье, которое сопутствовало ему к этому надо добавить плохую дисциплину китайских войск, их слабую выучку, большие военные способности Унгерна.[129]

Как видим, и Унгерн, и Чэнь И придавали большое (решающее) значение в военной борьбе противников переходу монголов на сторону барона. И это действительно верно, ибо без поддержки монгольского населения Халхи Унгерн не победил бы китайские войска, превосходившие по численности Азиатскую конную дивизию в 7-8 раз.[130]

Панически отступая, китайские войска оставили в Урге оружейные и продовольственные склады, обоз. Унгерн захватил в китайском банке 400 тыс. долл., золотые слитки, деньги и скот ряда фирм российского Центросоюза. Заняв Ургу, Унгерн приказал своим сатрапам выявить расстрелять всех революционеров и сочувствующих советской власти российских подданных (русская колония в Урге насчитывала 2 тыс. человек), всех евреев.[131]

Началась кровавая вакханалия, десятки людей были расстреляны или повешены. Кровавые репрессии осуществлялись под непосредственным руководством коменданта города подполковника Л. Сипайлова и вестового Унгерна Бурдуковского. Кровавым палачом являлся и капитан Безродный, служивший у Сипайлова. Что касается китайских купцов, то при занятии Урги барон приказал их не трогать, мародеров, которые грабили китайские магазины, расстреливали или вешали. Отношение Унгерна к монголам было дружественное. Они являлись для него важной социальной опорой. Выпущенные из тюрьмы Х.-Б. Максаржав, Тогтохо (Тохтохо), Пунцагдорж и другие князья перешли на сторону Унгерна и стали служить ему. Бывший министр иностранных дел Автономной Монголии Цэрэн Доржи (Цэрэндорж) также оказался в стане Унгерна.[132]

После захвата Урги Унгерн созвал в торговом городе группу монгольских князей и лам. Он заявил им: «Я ставлю своей целью восстановление трех монархий: русской, монгольской и маньчжурской (Цинской). Следует теперь вновь восстановить автономное монгольское правительство . Необходимо выбрать счастливый день для восшествия на трон Богдо-хана, пригласив его с супругой в Ургу, и вновь организовать, пять министерств».[133]

Таким днем стало 22 февраля. Комендант Сипайлов издал специальное объявление для населения города и войск, в котором сообщалось, что коронация Джебцзун-Дамба-хутухты назначена на 22 февраля.[134]

На коронации присутствовал Унгерн. После восшествия на престол Джебцзун-Дамба-хутухты Внешняя Монголия снова превратилась в теократическое государство, каковым оно было в 1911-1915 гг. Вся высшая светская и церковная власть сосредоточилась в руках одного человека - Богдо-хана Джебцзун-Дамба-хутухты.[135]

В начале марта 1921 г. Богдо-хан сформировал правительство Автономной Внешней Монголии. Унгерн не участвовал в процессе создания правительства. В это время его и не было в Урге, он направился с отрядом на юг в район монастыря Чойри-Сумэ.[136]

В состав правительства вошли: Джалханца-хутухта председатель Совета министров и министр внутренних дел, Шанзав Дашцэвэг - министр иностранных дел, Х.-Б. Максаржав - военный министр, Лувсан Цэвэн - министр финансов, бэйсэ (князь 4-й степени) Чимитдорж - министр юстиции. Главкомом вооруженных сил Автономной Монголии Богдо-хан назначил

Унгерна, а его заместителем и командующим монгольскими войсками -

Д. Жамболона. Мобилизация монголов производилась по указам Богдо-хана. В разведсводке от 25 марта 1921 г., составленной в штабе 5-й армии, сообщалось, что указы Богдо-хана по мобилизации монголов «исполняются беспрекословно».[137]

Мобилизованные в возрасте от 19 до 25 лет должны были прибыть в Ургу и там обучаться военному делу. Мужчины в возрасте от 25 до 45 лет формировались в местные отряды для охраны своих хошунов.[138]

В советской литературе говорится, что Унгерн проводил «насильственную мобилизацию» монголов, что правительство, созданное в начале марта, являлось «марионеточным правительством» Унгерна, что последний был «диктатором Монголии». Все это неточно и неверно. Ни «насильственной мобилизации», ни мобилизации вообще монголов Унгерн не проводил. Монголы присоединялись к нему добровольно или шли в его войско по мобилизации Богдо-хана, или по приказам ханов аймаков. Правительство создавалось не по указке Унгерна, а самостоятельно Джебцзун-Дамба-хутухтой. Унгерн в первый месяц после захвата Урги действительно был диктатором в этом городе и его окрестностях. После воцарения Джебцзун-Дамба-хутухты и создания правительства Унгерн перестал быть диктатором над монголами. Он оставался диктатором в отношении лишь своей дивизии, китайских пленных и пленных красноармейцев.[139]

 Скачать реферат