Становление независимости Монголии. Деятельность Унгерна

Мощным броском Унгерн быстро двигался на север, 24 июля он уже был в Джидинской долине, а 27 июля – в районе Селенгинской Думы. В этот период он практически не встречал сопротивления частей Красной Армии. Кавполк И.К. Павлова и отряд Щетинкина не могли настичь Унгерна, хотя и пытались сделать это: уж очень быстро передвигалась конница Унгерна.[262]

В Джидинской и Селенгинской долинах барон

пытался навербовать в свое войско добровольцев из местного населения. Только в Селенгинской Думе на его сторону перешли несколько десятков бурят. На допросах Унгерн откровенно говорил, что местное население его не поддержало. Когда речь идет о местном населении, то имеется в виду прежде всего крестьянство. Оно неодинаково относилось к большевикам: часть сочувственно, а часть отрицательно. Это имело место и в 1919, и в 192037, и в 1921 гг.[263]

Часть сибирских крестьян, видимо большая, ненавидела власть Колчака и Семенова. Эта ненависть выливалась в восстания и партизанское движение.

Генералы Колчака подавили свыше 60 восстаний.[264]

Власть Семенова в Забайкалье была свергнута, уничтожена партизанскими движениями. Но часть населения Сибири ив 1921 г. еще проявляла некоторое недовольство советской властью, в ряде мест происходили митинги с критикой этой власти, забастовки, заговоры Тем не менее в целом сибирское трудовое население в 1921 г. поддерживало советскую власть, политика которой менялась, в стране начал вводиться нэп. Продразверстка заменялась продналогом. Для крестьян это было важным политическим и экономическим событием. Для Забайкалья 1921 год был урожайным, материальное положение населения несколько улучшилось. Народу осточертела трехлетняя гражданская война, он хотел мира.[265]

У Унгерна не было никаких шансов на то, что забайкальское население его поддержит. У него отсутствовали какие-либо прогрессивные лозунги и цели. Призывы уничтожить большевиков и евреев, возродить династию Романовых не могли привлечь людей на его сторону. Его необычайная жестокость по отношению не только к большевикам, но и к красным партизанам и их семьям порождала страх у жителей.[266]

31 июля Унгерн с 18 эскадронами подошел к Гусинозерскому дацану (главному монастырю Бурятии). Разгорелся жаркий бой с подразделениями Красной Армии. Обе стороны понесли значительные потери39. Но Унгерн одержал победу, взял дацан, захватил четыре орудия и несколько сот

пленных. «Немедленно после боя, - пишет Рибо, - Унгерн распорядился пост роить пленных и, пройдя вдоль рядов, «по глазам и лицам» определил, кто из них является красными добровольцами и коммунистами, а кто достаточно "надежен" для того, чтобы вступить в наши ряды.[267]

Свыше сотни человек были отнесены им к первой категории; комендантской команде Бурдуковского было приказано тут же их уничтожить». На следующий день у северной оконечности Гусиного озера конная дивизия остановилась на отдых. Унгерн не знал, что дальше делать, куда идти. Ламы-ворожеи, которые всегда находились при нем, советовали ему идти к Байкалу и занять г. Мысовск. Но со слов пленных красноармейцев и местных бурят стало известно, что войска Красной Армии хорошо подготовлены к тому, чтобы отразить и разбить противника. Тогда барон послал полк к Новоселенгинску и захватил этот небольшой городок. Оттуда полк продвинулся на север, вплотную к поселку Убукун, который находится в нескольких десятках километров от Верх-неудинска и, стало быть, от Великой Сибирской железнодорожной магистрали. Однако дальше унгер-новские конники не пошли, ибо полковая разведка доложила, что со стороны Верхнеудинска на Убукун движутся советские войска.[268]

Основные силы Унгерна 2 и 3 августа находились на берегах Гусиного озера. 3 августа барон во второй раз взял дацан, приказал раздеть и отлупить лам якобы за то, что они уворовали какие-то вещи в его обозе. 4 августа фактически началось отступление конной дивизии. 5 августа под Новодмитровкой произошел бой, в котором Унгерн потерял 200 бойцов.[269]

Вечером того же дня он начал отступать по пади р. Иро - на Покровку, которую прошел в ночь на 6 августа, 7-го им был занят поселок

Капчеранский. Под натиском советских войск противник отходил на запад, нигде не задерживаясь. В ночь на 11 августа он переправился на правый берег р. Джида в районе станицы Цицикарской. Жители станицы говорили разведчикам НРА ДВР, что «отход Унгерна носит весьма спешный характер, населенных пунктов противник избегает».[270]

Западнее Модонкуля обоз конной дивизии застрял в болотах. Это уже была граница с Монголией, которую Унгерн перешел 14 августа. При подходе к р. Эгин-гол дивизия разделилась на две половины: впереди шла ко_ии_ (два неполных полка) под командованием Унгерна, а бригада Резухина сзади на расстоянии 20-25 км. Обе колонны шли в район монастыря Ахай-гун.[271]

На временно захваченной территории Сибири Унгерн вел себя как жестокий завоеватель, убивал целые семьи коммунистов и партизан, не щадя женщин, стариков и детей. Когда следователь спросил его, зачем он убивал детей, Унгерн ответил буквально так: «Чтобы не оставлять хвостов», Унгерн расстреливал попавших к нему в плен не только политработников, но и всех командиров Красной Армии.[272]

Союзник Унгерна Тапхаев также творил зверства в районе Акши – Менза. В поселке Шоной тапхаевцы вырезали даже детей. В селах Челах-Могло ли местное население поддерживать этих садистов? Конечно, нет. Унгерн, идя в поход, надеялся, что народ Сибири его примет с распростертыми объятиями, мужчины будут охотно вступать в его войско. Ничего этого не произошло и произойти не могло. Без поддержки населения он не мог создать хоть навремя территориальную базу, он не имел тылаПоражение в Сибири вызвало деморализацию унгерновского войска. При подходе к границе Монголии из 4-го полка (так называемого дисциплинарного) ушли пленные красноармейцы, составлявшие значительную его часть.[273]

Но Унгерн не собирался кончать воевать, у него созревали новые планы. Он намеревался уйти в казахские степи или на Алтай и там поднять казахов и алтайцев на антисоветскую борьбу На допросе 27 августа Унгерн заявил, что у него было и такое намерение: пройти всю Монголию и двинуться дальше на юг, чтобы «предупредить красноту» в Южном Китае, где началось революционное движение, т. С. Помочь Северному Китаю в борьбе с Южным революционным Китаем.[274]

§4 Причины заговора против Унгерна

Рибо (Рябухин) и Макеев объясняют их следующими факторами: жестокостью Унгерна по отношению к офицерам, намерением Унгерна якобы идти в Тибет, что вызвало бурю гнева среди верхушки Азиатской конной дивизии. Л. Юзефович разделяет эту точку зрения. Он почти целую главу посвятил плану барона направиться в Тибет, что, по его мнению, вызвало недовольство офицерского состава и привело к заговору против Унгерна Однако надо сказать, ни в одном из донесений советской разведки не упоминалось о том, что Унгерн собирался идти в Тибет. А вот о том, что Унгерн намерен идти на запад, советская разведка сообщала .[275]

Главная причина заговора офицерской верхушки против Унгерна заключалась в том, что он дважды потерпел поражение от советской власти и Красной Армии. Советская власть и Красная Армия показали свою силу и непобедимость во время унгерновских походов. Наверняка офицеры конной дивизии поняли, что бесполезно бороться с Красной Армией, любой поход Унгерна против нее окончится крахом. Барон хотел увести войска на запад, но они не пошли. Они уже получили урок на будущее: куда бы ни повел их Унгерн воевать с Красной Армией – они непременно потерпят поражение.

 Скачать реферат