Избирательная система Великобритании

Соперником Смита является Кеннет Кларк, единственный тори, способный вызвать симпатию широких кругов рядовых избирателей, которым нравятся его непринужденные манеры, компанейство и любовь к пиву, джазу и наблюдению за птицами в естественных условиях. Кларку шестьдесят два года, у него богатый опыт работы в кабинете министров – он возглавлял министерства здравоохранения, образования и внутренних

дел, был канцлером казначейства, то есть министром финансов. Уступив руководство страной лейбористам, тори заявили, что их распорядитель государственной казной оставляет последним “золотое наследство” в виде процветающей экономики с низкими процентными ставками и уровнем безработицы. Тогда Кларк ходил в героях. В 1997 году он баллотировался в лидеры партии, но, хотя был у широких масс куда популярней Уильяма Хейга, проиграл последнему в основном потому, что к этому времени “охвостье” консерваторов в Палате общин в подавляющем большинстве настороженно воспринимало объединенную Европу.

С этим у Кларка и по сей день проблемы: он безоглядный еврофил и долгое время принципиально стремился заставить работать на Британию ее членство в Европейском союзе. Он считает, что в надлежащих условиях – если будут удовлетворены все пять предварительных требований, выдвинутых нынешним канцлером казначейства, – Великобритании следует стать частью объединенной Европы. Многие тори не в состоянии переварить такую позицию: они могут признавать достоинства Кларка, но никогда не смирятся с тем, что, на их взгляд, явится поглощением Британии Европейской федерацией. Кларк заверил, что сформирует сбалансированный теневой кабинет и обеспечит свободу голосования на референдуме о евро.

Однако сам референдум, до которого остается около двух лет, ставит еще одну проблему. Если лидером консерваторов будет Данкан Смит, он возглавит партию оппозиции и получит на проведение кампании европейские деньги и гранты. Если же лидером будет Кларк, он вполне может согласиться с Блэром (и с проевропейской третьей партией, либерал-демократами во главе с Чарлзом Кеннеди) в том, что Британия должна полностью войти в Европу. Тогда от противников евро останется лишь объединение двух “охвостьев”, правого и левого, в то время как три крупнейшие партии официально выступят в поддержку единой европейской валюты. Но даже и в этом случае британцы могут не последовать рекомендациям своих лидеров. Если страна скажет “нет” – а в Дании и Ирландии референдумы по европейским проблемам вызвали крестьянские волнения, – Данкан Смит получит надежный плацдарм для борьбы за возвращение тори во власть на очередных выборах, поскольку никакое правительство не в силах заставить Британию сделать то, против чего высказался ее народ. Кларку же любой исход не сулит ничего хорошего. Скажет народ “да” европейской валюте – многие тори заявят, что в этом виноват он, он предал их интересы. Если народ скажет “нет”, это ударит по его авторитету проевропейского политика и лидера партии. Пойдут разговоры, что он не владеет положением и не надо было его выбирать. Так что исход следующих выборов – а при таком подавляющем лейбористском большинстве в Палате общин тори рискуют проиграть третьи выборы кряду – в сильной степени будет зависеть от результатов референдума по евро. Идеальным раскладом был бы такой: Кларк становится лидером, народ голосует за евро, и Кларк обращает свою популярность у избирателей в политический капитал, махнув рукой на крайне правых в своей партии, поскольку они все равно никогда не бывают довольны. Это хотя бы даст тори шанс выиграть выборы 2004–2005 годов. Старая поговорка гласит, что выборы не выигрываются оппозицией, но проигрываются правительством, поэтому в не столь уж далеком будущем Блэр может утратить харизму.

На референдуме по евро существенную поддержку Блэру окажет Чарлз Кеннеди, молодой лидер либерал-демократов, избранный в 1999 году преемником Падди Эшдауна. Этот трезвомыслящий, скромного вида шотландец наделен даром остроумия, благодаря которому его приглашали в многочисленные радио- и телеигры в ту пору, когда он еще не был серьезной фигурой. На выборах он выказал себя весьма успешным агитатором, что было несколько неожиданно – его порицали за чрезмерную сдержанность, – и сумел увеличить для своей партии и число мест, и процент голосов. В 1992 году от Либерально-демократической партии в Палате общин заседали 20 человек, в 1997-м уже 46, а в 2001 году их число возросло до 52. Эта партия хорошо представлена в Шотландии и Уэльсе и играет на парламентских выборах заметную роль, о чем Блэр никогда не забывает. Поддержка либерал-демократов на референдуме будет ему жизненно необходима. У них сильны позиции по правам человека, межрасовым отношениям и помощи странам “третьего мира”, они сторонники просвещенного капитализма. Лейбористская партия под руководством Блэра сблизилась с либерал-демократами, причем последние были особенно довольны передачей властных функций правительствам Уэльса и Шотландии. Блэр также ослабил традиционные связи между лейбористами и профсоюзами, и теперь его формулу правления можно в общих чертах определить как либеральный капитализм. Поэтому либерал-демократы часто не находят причины критиковать новых лейбористов и избирают мишенью своих нападок консерваторов, каковые нередко выступают их главными соперниками в избирательных округах.

Либерал-демократы давно агитируют за введение пропорционального представительства в парламенте Соединенного Королевства – в той или иной форме оно уже имеется в шотландском парламенте, ассамблеях Уэльса и Северной Ирландии, лондонской ассамблее и Европейском парламенте в Страсбурге, о котором часто и, как считают некоторые лица, заслуженно забывают. Блэр туманно обещал провести референдум по избирательным системам и даже учредил комиссию под председательством Роя Дженкинса, чтобы та рекомендовала наиболее подходящую систему для выборов в Вестминстер, однако нет и намека на близкое внедрение этой системы. В манифесте лейбористов говорилось о том, что новое правительство “изучит опыт применения новых систем… для оценки целесообразности внесения изменений в порядок выборов в Палату общин”. Утверждая, что любому изменению непременно будет предшествовать референдум, авторы манифеста забывают пообещать таковой – и правильно, зачем он нужен? Когда партия вторично получает в парламенте значительное большинство мест, набрав всего четверть голосов электората, изменение избирательной системы ей ни к чему. В 1980–1990-е годы консерваторы держались такой же точки зрения – тогда они извлекали выгоду из мажоритарной системы. Подавляющее большинство в Палате общин позволяет любому правительству проводить желаемые изменения, что хотя бы уберегает его от бездействия. Противники того, что порой именуется “честными выборами”, утверждают, что такие выборы парализовали бы британское правительство и обеспечили Либерально-демократической партии постоянное место в правительстве в коалиции с правыми или левыми – и с решающим голосом, хотя из трех главных партий именно либерал-демократов поддерживает наименьшее число избирателей. Сторонники “честных выборов”, естественно, утверждают, что любое согласие партнеров по “большой коалиции” непременно будет консенсусом, выражающим волю подавляющего большинства избирателей. Я предчувствую, что система выборов в парламент Соединенного Королевства не претерпит изменений. Введение системы “списков” по регионам для обеспечения пропорционального представительства в Европейском парламенте обернулось сплошным разочарованием и массовой неявкой на выборы: большинство избирателей ощутили, что их представители, депутаты Европарламента, отдалились от них еще основательней и утратили существенные связи со своим округом и избирателями, связи, которые сохраняла предшествующая система.

 Скачать реферат