Шпаргалки Зарубежная литература

Она полагает, что основная тема «The Waste Land» была подсказана автору знаменитой поэмой С.Т.Кольриджа «Сказание о старом мореходе». Элиот, как указывает Ганнер «заимствует у Кольриджа образ жизни-в-смерти и переосмысляет его в тему смерти-в-жизни» [цитата по: Gunner:143].

Исследовательница подробнейшим образом аргументирует свое предположение, проводя сопоставление центральных тем двух по

эм. Однако конкретных фактологических доказательств того, что Элиот взял образ именно у Кольриджа нет. Мотив жизни-в-смерти был широко распространен в литературе XIX века, и вполне мог быть заимствован Элиотом у Гофмана, Шелли, Э.По, Т.Готье и др.

Вторую важнейшую тему поэмы исследователи определяют как тему метаморфозы, изменения или возрождения. Метаморфоза, что с очевидностью демонстрирует «The Waste Land», согласно Элиоту, есть сущность бытия и искусства. В материальном мире все изменяется, происходит непрерывная смена одних форм другими. Здесь нет ничего устойчивого, сущностного. Постоянен только сам процесс метаморфоз. Тема представлена в “The Waste Land” многочисленными образами, ситуациями, цитатами реминисценциями и имеет в поэме два плана: реальный и идеальный. Последний ориентирует читателя на “норму”, показывая, каким образом герой способен вновь обрести жизненные силы. Идеальный план темы, как правило, непосредственно связан с контекстом того источника, откуда заимствована цитата или реминисценция, вводящая данную тему. Реальный план представляет собой трансформацию идеального в событийном контексте «The Waste Land», демонстрируя читателю то, что происходит с героем на самом деле.

Прежде всего необходимо выяснить, что же составляет содержание идеального плана. Оно связано с целью, к которой стремится герой поэмы, - преодолеть собственное бесплодие (физическое и духовное), выйти из состояния смерти-в-жизни, возродиться к новой, подлинной жизни, наполненной смыслом. Герой должен завершить свое существование в качестве единичного, отчужденного субъекта и приобщиться к некоему вечному началу в мире. Такого рода предельно упрощенная схема идеи возрождения лежит в основе элиотовского понимания древних ритуалов. Кроме того, схема объясняет, согласно Элиоту, два литературных памятника: «Метаморфозы» Овидия и «Бурю» Шекспира. Реминисценции и цитаты из этих двух произведений постоянно возникают на страницах «Бесплодной земли». Особое значение для понимания поэмы имеет упоминание мифа о Филомеле, заимствованного из «Метаморфоз» и фразы «жемчужинами стали глаза», взятой из «Бури» Шекспира. Овидиевский миф и песня Ариэля объединены в представлении Элиота общей идеей: человек умирает и одновременно возрождается в новой форме. Он преодолевает собственную ограниченность телесным началом, отчужденность от мира и сливается с природой. Напомню, что метаморфоза всегда была для Элиота метафорой истинного искусства. Она очень точно воссоздает логику его рассуждений в поэтической форме. Согласно теории Элиота «частные идеи человека, личностные эмоции возрождаются и обретают универсальный смысл в искусстве, трансформировавшись в новые единства» [цитата по: Элиот,1953:146].

Реальный план темы возрождения, существенно корректирует идеальный.

Элиот дает читателю понять, что все благое в мире обретает противоположный, зловещий смысл. Герой проходит стадию возрождения. Он умирает для своей прежней жизни и обретает новое существование в и иной качественной форме. Однако смерть героя, поэтически воссозданная Элиотом, полностью лишается высшего смысла. Она представляет собой естественный, бессознательный процесс, который свойственен органической природе. Читатель видит не возрождение к подлинной жизни, не слияние с божественным началом. Он становится свидетелем внешних изменений, происходящих с героем.

Так в IV главе поэмы («Death By Water») Элиот описывает смерть Флеба- финикийца, где метаморфоза затрагивает лишь облик героя: некогда он был красив и юн, теперь от него остались лишь кости. Сущность его экзистенции не изменилась, ибо земная жизнь Флеба, подчиненная эфемерным, корыстным целям, нисколько не отличается от его существования «под водой» в виде разрозненных костей.

Одна форма смерти-в-жизни сменяет другую, и происходит возрождение-в- смерть. Идея повторяемости различных форм смерти определяет понимание Элиотом истории человечества. Последняя предстает в поэме как бесконечный процесс чередования различных форм смерти-в-жизни. Вырваться из этого круга дурной бесконечности человеку не дает его греховность, его неспособность признать, что высшие ценности существуют вне его «я».

В окончательном варианте «The Waste Land» греховная интенция субъекта очевидна в сцене любовного свидания в Гиацинтовом саду, которая завершается утратой чувственных способностей индивида:

I could not speak, and my eyes failed,

I was neither Living, nor dead, and I knew nothing,

Looking into the heart of light, the silence.

Она возникает и в конце первой главы, где герой опасается собаки, которая может откопать труп.

Стремление преодолеть свою изолированность от мира (возродиться) выплескивается у великосветской дамы (глава «A Game Of Chess») в импульсивный порыв: «What shall I do?/ I shall rush out as I am/ walk the street with my hair down». Глубинный смысл, заложенный в этой фразе, легко объяснить в контексте другой цитаты из финала поэмы:

I have heard the key Turn in the door once and turn once only We think of the key, each in his prison Thinking of key, each confirms a prison.

Обе цитаты имеют внутреннее тождество. Гипертрофированная страсть, проявляющаяся в попытке человека внутренне освободиться (возродиться), лишь усугубляет его страдания. Чувственная (греховная) по своей природе страсть к возрождению оказывается причиной еще большей замкнутости, смерти-в-жизни: думая о ключе (т.е. об освобождении), субъект, согласно Элиоту, сам строит себе тюрьму.

Итак, рассмотренные выше две центральные темы «The Waste Land», отразившие христианское мировидение Элиота, определили художественный принцип воссоздания облика современного человека в поэме, лирический герой Элиота по мере творческой эволюции поэта предстает все более и более деиндивидуализированным. «The Waste Land» со всей очевидностью подтверждает эту мысль.

«The Waste Land» – это набор голосов, порой не имеющих конкретных субъектов, которые переходят друг в друга, сливаются с событиями и предметами. Человек, живущий не подлинной эмоцией, а эмоцией толпы, превращается в функцию и занимает место в мире, равноправное по отношению к бездушным предметам, которые его окружают.

Необходимо отметить, что в процессе работы над поэмой Элиот сам стремился к предельной деперсонализации своих персонажей. Он согласился с редакцией Эзры Паунда, который вычеркивал из «The Waste Land» все то, что давало бы читателю возможность воспринимать кого-либо из действующих лиц как цельную личность, т. е. Паунд изымал из текста те куски, где дается характеристика героя или описание обстоятельств его жизни.

Многие исследователи творчества Элиота стремятся идентифицировать повествователя, связать его роль с каким-то конкретным персонажем в поэме. Чаще всего функции повествователя и главного героя приписываются Тиресию, персонажу древнегреческой мифологии, слепому прорицателю, который появляется в III главе поэмы («The Fire Sermon»). Фигура Тиресия действительно важна для понимания поэмы в целом, поэтому следует остановиться на ней несколько подробнее.

 Скачать реферат