Сооружение Кругобайкальской железной дорогии

Речь пошла о золоте. Союзники предлагали отправить золото во Владивосток и передать его под так называемую «международную опеку». Гарантией сохранности ценности выступало… честное слово.

Адмирал не стал брать время на размышление. Он практически с ходу отказался от предложения, причем сделал это в весьма резкой и недвусмысленной форме. Впоследствии французский генерал Жанен вспоминал: «Я пр

едлагал Колчаку передать золото на мою личную ответственность, и он отказал мне в доверии».

«Верховный правитель» не знал, что именно в эту минуту он подписал себе приговор.

7 ноября из Омска, на восток стали отходить особые (литерные) поезда. Всего ушло несколько эшелонов, в том числе – «литер Б» (на нем ехал Колчак с личной охраной), «литер В» (с наиболее надежными и преданными адмиралу офицерами) и, наконец, таинственный поезд, обозначенный как «литер Д».

Именно в этом эшелоне (всего 40 вагонов, из них двенадцать предназначены для охраны) Омск покидал «золотой запас адмирала». Эвакуация прошла достаточно организовано. «Литерные поезда» спокойно, без происшествий покинули столицу белой Сибири и двинулись на восток.

И вот тут начались странности…

Ранним утром 14 ноября у разъезда Кирзинский случилось весьма подозрительное столкновение. Прямо в «золотой эшелон» врезался поезд с охраной. Несколько вагонов с золотом были разбиты, а потом началось нечто невообразимое – один за другим стали взрываться ящики с боеприпасами, находившиеся в поезде охраны.

В наступившем хаосе никто не мог ничего понять – посреди оглушительного грома разрывов, в отблесках пламени разгоравшегося пожара метались обезумевшие офицеры охраны, пытавшиеся вытащить своих товарищей из-под обломков потерпевших крушение вагонов.

Когда пожар потушили и был восстановлен элементарный порядок, начальники поездов попытались установить причину крушения.

С самого начала стало ясно, что дело нечисто. Между «литерными поездами» поддерживалась радиосвязь, они двигались по четко согласованному расписанию и ни о какой железнодорожной ошибке не могло быть и речи.

Попытки обнаружить саботажников среди железнодорожников также ничего не принесли – от обслуживания «литерных поездов» заранее отстранили все неблагонадежные элементы. Все шло к тому, что не обошлось без измены и заговора в ближайшем окружении адмирала.

Но времени на подробное расследование не было. И хотя верховный правитель прекрасно понимал, что, вполне возможно, в суматохе часть золота похитили (для чего и была устроена катастрофа), все же он отдал приказ двигаться дальше.

А буквально через пару дней «золотой эшелон» вновь постигла «случайная» катастрофа. Неподалеку от станции Новониколаевск 38 вагонов с золотом и охраной чудесным образом…отсоединились от паровоза и покатились прямо под откос. Еще несколько минут и весь «золотой эшелон» мог рухнуть в Обь!

Золото спасли случайно – несколько солдат ринулись к угрожающе несущемуся эшелону и, отчаянно рискуя, успели подложить под колеса вагонов специальные тормозные приспособления.

Дальше Иркутска «золотой поезд» не прошел.

В тылу рассыпавшейся сибирской державы «верховного правителя» одно за другим вспыхивали восстания. 5 января 1920 года Колчака настигла черная весть – власть в Иркутске захватил эсеровский Политцентр. Генерал Жанен тут же от лица союзников объявил Колчаку, что дальше он следует на Восток как частное лицо.

8 января Колчак принимает странное и роковое решение – распускает свой отряд и отдает себя под охрану союзников и чешских легионеров. «Золотой эшелон» переходит в руки чехов.

Через несколько дней Жанену становится известно, что партизаны-большевики готовы взорвать мосты восточнее Иркутска и тоннели на Кругобайкальской железной дороге. Жаннен понимает: при таком раскладе не удастся спасти ни золото, ни адмирала, ни собственные шкуры.

Кем-то и чем-то придется пожертвовать. Этим «кем-то» становится Колчак.

Один из чешских офицеров, некто Эмр, вел дневник. Вот что он записал 14 января: «Сразу по прибытии в Иркутск поезд (с золотом и Колчаком) был окружен вооруженными повстанцами. Они загнали его в тупик, отцепили паровоз и отогнали в депо. Для полной уверенности, что эшелон не угонят, впереди и сзади поезда разобрали рельсы и вытащили подшипники из колес вагонов. Охрану эшелона мы несли вместе с повстанцами ».

Через день в 8 часов вечера группа дружинников, подготовленных Политцентром, подошла к вагону адмирала. В сопровождении Эмра они прошли в вагон. Колчак, выглядел невыспавшимся, взволнованным, китель был слегка помят.

– Господин адмирал! Подготовьте ваши вещи. Сейчас вас передаем местным властям, – объявил Эмр.

– Как! Неужели союзники выдают меня? Это же предательство! Где же гарантия генерала Жанена? – удивленно воскликнул бывший Верховный правитель. Ответом ему было молчание.

Больше адмирал ничего не сказал. Запахнув шинель, он последовал за дружинниками в здание вокзала.

Здесь же, в здании вокзала, подписывается акт о передаче Политцентру адмирала Колчака, премьер-министра его правительства В.Н. Пепеляева и оставшейся части «золотого запаса» (золото находилось в 1678 мешках и 5143 ящиках, в семи вагонах везли платину и серебро).

До 6 февраля Колчак находился в иркутской губернской тюрьме. Измученный многочасовыми допросами, адмирал почти не спал. А за стенами тюрьмы решалась его судьба.

К тому времени 5-я красная армия находилась еще довольно далеко от города, а вот каппелевцы были гораздо ближе. 6 февраля передовой отряд самых отчаянных офицеров прорвался к станции Иннокентьевская, в четырех километрах от Иркутска.

Председатель иркутского военно-революционного комитета А.А. Ширямов телеграфировал председателю реввоенсовета 5-й армии Смирнову - в сложившейся ситуации комитет принял решение о расстреле адмирала и ждал только его, Смирнова, одобрения.

Смирнов не стал взваливать на себя груз ответственности и тоже обратился за одобрением к Склянскому, ближайшему помощнику председателю реввоенсовета республики Троцкого. Склянский решил переадресовать запрос прямо к Ленину…

Колчака расстреляли на рассвете на берегу реки Ушаковка (малый приток Ангары). Труп адмирала столкнули в прорубь напротив Знаменского монастыря. Надгробной плитой для бывшего «верховного правителя» стал толстый слой крепкого, сибирского льда…

В этом был какой-то странный, мистический смысл.

Вся дореволюционная Россия знала легендарное прозвище будущего адмирала – Колчак-Полярный. Задолго до мировой войны он прославился героическими походами на Северный полюс.

Сотни раз во время своих экспедиций он мог навсегда остаться в вечных снегах Заполярья или провалиться под лед мрачного Северного океана. Но всякий раз судьба хранила его.

И все же царство холода преследовало адмирала всю его жизнь, не отпуская до самого смертного часа – Колчаку-Полярному суждено было стать правителем снежной Сибири, чтобы потом погибнуть зимой, в лютый мороз, найдя последнее свое упокоение под толстой коркой ангарского льда…

<

 Скачать реферат