Изучение педагогических взглядов Л.Н. Толстого на предмет народного воспитания учащихся начальной школы

Таким образом, мы остановились на наиболее продуктивных средствах воспитания народной педагогики, выделив среди них фольклор, религию, природу, литературу, родной язык, музыку, пословицы, сказки и загадки, трудовая деятельность. Важными средствами народного воспитания являются также, традиция, обряд, игра.

Актуальность педагогических взглядов Л.Н. Толстого в контексте воспитательной работы

с младшими школьниками

Свои представления о том, кто имеет право и должен создавать школы для народа и как в них следует воспитывать и учить детей, Л.Н. Толстой изложил еще в своих первых статьях, опубликованных в 1859—1862 годах в журнале «Ясная Поляна». Статьи вызвали огромный интерес и оживленную полемику оригинальной постановкой вопросов и особенно предложением о способах их решения.

Л. Н. Толстой отверг широко бытующий тогда предрассудок, будто бы народ по своей темноте и невежеству не понимает важности образования, и потому его следует принуждать учиться в даруемых царской властью и образованным обществом школах. Как и Н. Г. Чернышевский, Толстой считал, что нежелание крестьян отдавать своих детей в школы объясняется антинародной направленностью политики царизма в области народного образования. Л. Н. Толстой убежденно заявил, что народ, находящийся по воле господствующих классов в тягчайших условиях, тем не менее стремится к образованию и что такое его стремление, особенно заметное в 60-е годы, составляет естественную и вечную народную потребность. Доказывая это, Толстой обращался и к своему опыту по организации сельских школ в Крапивенском уезде: население уезда быстро преодолело недоверие и охотно помогало в открытии школ, которые быстро наполнились крестьянскими детьми. Не может быть сомнений в том, что народ признает школы своим делом, если они будут отвечать его потребностям и интересам, а сам народ привлечен к организации школ.

Посетив в 1860 году Англию, Бельгию, Германию, Францию и Швейцарию, Толстой приходит к выводу о том, что, как в России, так и в Западной Европе народное образование не отвечает потребностям и запросам народа, а содержание и методы обучения находятся в полном несоответствии со стремлениями и интересами детей. Он писал, что «лучшая берлинская народная школа с портретом Песталоцци» и расположенная недалеко от Ясной Поляны русская сельская школа «совершенно одинаковы и равны»: обе они вызывают негодование по поводу деспотизма учителей, которые «согласны в отрицании права свободы человека на том основании, что этому человеку только 10 или 12 лет».

Школы и работающие в них учителя враждебно относятся к детским потребностям и интересам, пользуются насильственными методами, постоянно используют наказания, унижают и третируют детей, превращая учебно-воспитательный процесс в надругательство над детьми.На основе этих рассуждений Толстой сформулировал такое правило: «Критериум педагогики — свобода», что послужило основанием к обвинению его в подражании Руссо и пропаганде идей «свободного воспитания». С огромной болью, полный сострадания к народу и его детям, Л. Н. Толстой признается в основных мотивах, заставляющих его заниматься педагогической деятельностью.

«Когда я вхожу в школу и вижу эту толпу оборванных, грязных, худых детей с их светлыми глазами и так часто ангельскими выражениями, на меня находит тревога, ужас, вроде того, который испытывал бы при виде тонущих людей

И тонет тут самое дорогое, именно то духовное, которое так очевидно бросается в глаза в детях.

Я хочу образования для народа только для того, чтобы спасти тонущих там Пушкиных, Остроградских, Ломоносовых. И они кишат в каждой школе».

Все современные школы, как помещичье-монархической России, так и буржуазной Европы, вместо того чтобы обеспечивать развитие детей, извращают природу ребенка, — бросает Толстой обвинение официальной педагогике. Между тем все нормальные дети обладают всесторонними возможностями нравственного и умственного развития. По мнению Л. Н. Толстого, дети по своей природе стоят ближе к идеалу совершенства, чем взрослые, сформировавшиеся в условиях несправедливого и далекого от идеала общества. Заостряя свою мысль и допуская полемические преувеличения, Толстой писал: «Здоровый ребенок родится на свет, вполне удовлетворяя тем требованиям безусловной гармонии в отношении правды, красоты и добра, которые мы носим в себе . Родившись, человек представляет собой первообраз гармонии, правды, красоты и добра». Эти слова дали повод к обвинению Л. Н. Толстого в том, что он признает в природе ребенка наличие мистических, божественных начал и в создании теории «свободного воспитания». Признавая в целом ошибочность этих рассуждений Л. Н. Толстого, нельзя вместе с тем не заметить в них верные мысли писателя о том, что дети стремятся к общению со взрослыми, что они доверчиво относятся к разумным педагогическим воздействиям, что им присущи большие возможности для развития и воспитания. Очень важно отметить, что настойчивое требование Л. Н. Толстого о свободном воспитании было формой его протеста против царской официальной педагогики и казенной школы. Л.Н. Толстой был тонким психологом, исключительным знатоком детской души. Об этом свидетельствуют его литературные произведения, вся его педагогическая деятельность. По словам Н. К. Крупской, «душу ребенка умел видеть Толстой: и душу Анютки из «Власти тьмы», и душу Сережи из «Анны Карениной», и душу Коленьки Иртеньева, и душу яснополянских ребят». Л.Н.Толстой умел заинтересовать детей, пробуждать и развивать их творчество, помогать им самостоятельно мыслить и глубоко чувствовать. Он беззаветно увлекался педагогической работой, непрерывно искал и требовал, чтобы каждая школа была своего рода педагогической лабораторией. Такой лабораторией, экспериментальной школой была в 1861—1862 годах Яснополянская школа.

В своих первых статьях по вопросам воспитания Л. Н. Толстой резко критиковал современную ему педагогику за абстрактность, догматизм, оторванность от жизни. Он признавал школьный опыт и деятельность учителей важнейшим источником педагогики. Яснополянская школа была задумана писателем как своеобразная педагогическая лаборатория по созданию нового содержания и методов воспитания детей, отвечающих прогрессивным педагогическим принципам. Она должна была основываться на уважении личности ребенка, развитии его активности и самостоятельности, всех его способностей.

Школа помещалась в двухэтажном доме, где были комнаты для занятий с детьми и кабинет для учителей. В одних сенях стояли приспособления для занятий гимнастикой, в других — верстак. В одной из комнат был организован музей, в котором на полках были разложены камни, скелеты, травы и др. Все ученики были разделены на три класса: младший, средний и старший. Им предлагалось для изучения двенадцать предметов. Дети приходили в школу к восьми часам утра и садились, где хотели: на лавках, столах или подоконниках. Учитель располагался посреди комнаты. Младший и средний классы занимались в одной комнате, старший отдельно. По расписанию в каждом классе должно было быть от пяти до семи уроков. По утрам дети занимались математикой, чтением, черчением, каллиграфией, Законом Божиим. Затем они шли домой обедать, а в три часа дня возвращались в школу. Во второй половине дня ученики писали сочинения, проводили физические эксперименты, с удовольствием слушали рассказы учителя о священной и русской истории, читали и пели. В этой школе ученики не были обязаны посещать ее, оставаться на занятия, носить в школу книги и тетради, но ходили все, редкие пропуски случались из-за домашних дел, а некоторых учеников сторож выгонял из школы поздно ночью. Детям в школе было интересно, весело, радостно, их не пугали плохие оценки, не мучила мысль о предстоящих уроках. Яснополянская школа была оригинальным, не имевшим аналогов, бесплатным учебным заведением, основной задачей которого являлось создание условий для развития творчества и самостоятельности. На первых этапах становления школы обучение чтению проходило следующим образом: один ученик читал, остальные следили и поправляли его. Со временем сложилась другая система работы: ученики сами брали две, три книги и читали их вдвоем или втроем. Потом они подходили к учителю с просьбой послушать их или прочитать книгу вместе с ними. В дальнейшем на уроках стали использовать пять методических приемов: чтение с учителем (когда ученик просил почитать с ним); самостоятельная работа (когда ученик уже научился складывать слоги); чтение с заучиванием наизусть молитв, стихов и др.; чтение сообща по одной книге (по два, три человека), когда один ученик читает вслух, а другие следят по тексту; все более усложняющееся чтение с пониманием и интересом. Ученики учились одновременно узнавать и писать буквы, составлять и писать слова. Работа могла проходить так: один ребенок диктовал что-либо, а другие писали каждый на своей части доски, а потом дети исправляли ошибки друг друга. Что касается изучения синтаксиса играмматики, то в Яснополянской школе признавали полезными все известные способы учения, но не считали их единственными, и избирались те, которые охотно принимались учениками, например, составление предложений из заданных слов или сочинение стихов по заданному размеру. Упражнения должны были убедить учеников в том, что слова изменяются по определенным правилам. Такие упражнения нравились ученикам, скучная грамматика воспринималась проще.