Воспитание этнического самосознания личности

Сакральная суть действа, так или иначе, доносится организатором до сознания или подсознания участника. Иногда это делается “открытым текстом”, когда символика происходящего непосредственно оглашается. Например, добрым молодцам предлагается испытать себя в поединке на Калиновом мосту, что над рекой Смородиной (отделяющей, как известно, наш мир от потустороннего) – задача столкнуть партнёра с при

поднятого на полметра над землёй широкого бревна. Иногда символика игры доводится до сознания участника исподволь – штурмующим снежную крепость специально не объявляют, что именно сие действо символизирует, но сам “сценарий” игры “вступает в резонанс” с ощущением естественной смены времён года и подсознательным желанием этот процесс ускорить какими-либо активными действиями – например, соучастием в магическом обряде. Так закрепляется роль человека в этнокультурном процессе.

Приведем пример (цитируется по: Итс Р.Ф ), когда на зачине этнического праздника произносится традиционное присловье, задающее некую сакральную “систему координат” с Островом Буяном, Морем-Окияном и прочими архетипическими образами, все участники дальнейшего действа невольно начинают этой системе координат следовать.

Как средь Моря-Окияна

Да на Острове Буяне

Стоит белая Мер-Гора — всем горам Мать.

Вершиной Небеса подпирает,

Основанием Подземье укрепляет.

На самой её вершине

Стоит сырой раскидистый Дуб — всем деревьям Отец.

Кроной все Небеса охватывает,

Корнями весь Подземный Мир обвивает.

У подножья того Дуба

Лежит Бел-Горюч Камень Алатырь —

Всем камням Камень — Сердце Мира…

При этом не имеет значения, откуда пошло это присловье и как изменялись от села к селу, от отца к сыну конкретные его слова – лежит ли в основе легендарная “Голубиная Книга” или слова эти сложены старейшиной деревни на основе одному ему ведомых источников. Непосредственное содержание зачина и прочих подобных присловий совсем не обязательно должно соответствовать прямому смыслу дальнейшего действа. Главное здесь то, что слова эти являются ключом к архетипическим образам, хранимым нашим подсознанием. Именно наличие отклика подсознания и сознания на архетипы (в особенности – этнические архетипы) и является главным критерием для сочинителя и сказителя таких присловий. Одно и то же присловье с одинаковым успехом может предшествовать и состязанию в поднятии тяжестей, и выступлению гусляра – следует только добавить к нему пару строк, адаптирующих его к конкретной ситуации.

Дальнейшие события проходят уже под влиянием активизированных зачином сакральных архетипов и служат закреплением элементов традиционной картины мироздания. Ассоциируясь с положительными эмоциями, вызванными участием в игрище, эти элементы прочно входят в интеллектуальный “арсенал” молодого человека. Связь эта тем более глубока, чем шире амплитуда эмоциональных переживаний участников.

Через игровую и обрядовую практику молодые люди постигали и весьма сложные философские понятия и категории. Так, направление кругового движения в любых игровых или обрядовых элементах - будь то хоровод, бег вокруг костра или направление хода в “считалках” - не случайно. Любое движение “посолонь” (т.е. по ходу Солнца) отождествляется с движением Солнца, это всегда символ Мирового Коло - непрерывно повторяющего своё движение круга Мироздания, круга вечного Возрождения, символ Жизни. Обратное движение “противосолонь” - это уже рудяное Солнце Мёртвых, освещающее пути Нави - символ Смерти. До сих пор все детские “считалки”, непрерывно передаваемые от поколения к поколению, сохраняют своё исконное направление - “посолонь”. Так народные игры и обряды до сих пор хранят и передают столь сложные абстрактные понятия-символы.

Другим не менее важным и мощным “инструментом” воспитания и подготовки к взрослой жизни в традиционном обществе служат различные возрастные инициации. Разброс инициатических “сценариев” довольно широк – от вполне безобидных игр и простых обрядов до весьма сложных и длительных многоплановых испытаний, связанных подчас с реальной опасностью для жизни. Но именно через инициации прививались многие базовые этнокультурные ценности, которые предстояло усвоить молодому человеку к моменту вступления в полноправные члены традиционного общества - Удача, Слава, Доля, Судьба, Добро, Зло, Сила и многие другие.

Следует сказать, что эти понятия в этническом обществе понимаются несколько иначе, вместе образуя весьма отличную от сегодняшней картину мира. Например, Удача понимается не как современное “везение” или благоприятное стечение обстоятельств, но как одна из основных интегральных характеристик самого человека. Удача – это некое качество “Сила”, определяющая жизнь человека, его успех и неуспех, его счастье и несчастье. Удачи, а не материального благополучия просили у богов. Удачи желали друг другу при расставании. Однако отличия этнической картины мира от сегодняшней не помешают нам рассмотреть те механизмы, при помощи которых эта картина вновь и вновь воспроизводилась в сознании людей из поколения в поколение. Причём рассмотреть не абстрактно - в этнокультурном плане, но на предмет практического их использования в деле воспитания подрастающего поколения.

Некоторая внешняя театральность действа, его “сценарная” заданность начинает восприниматься как визуализация более тонких взаимосвязей обычных вещей. Исходный “сценарий” начинает восприниматься всего лишь как “пусковой механизм”, как некая информационная матрица, необходимая для проявления иного (более “тонкого”) плана бытия, для активизации мира этнических архетипов, тщательно сохраняемых и оберегаемых нашим подсознанием. Молодые люди начинают совершать поступки, достойные героев эпоса, начинают смотреть на мир другими глазами, начинают мыслить иными категориями. Молодой человек начинает чувствовать в себе новые, незнакомые ему ранее мотивы для своих поступков. Он вдруг начинает осознавать, что его собственные, уже не предначертанные “сценарием” мотивировки поступков, совпадают с внутренней логикой этого “сценария”.

В практическом плане весьма хорошие результаты даёт совмещение современной инициатической практики, с одной стороны, с элементами поликультурного воспитания молодёжи, а с другой – с изучением и практическим освоением народных ремёсел, фольклорных традиций, краеведением (с организацией слётов, фольклорных фестивалей, проведением народных праздников и обрядов).

Педагогика за века своего существования сумела выработать немало различных способов и приёмов передачи мировоззренческих знаний и этнокультурных навыков от старших членов общества к младшим. Мы рассмотрели лишь некоторые из них. Но даже на этих примерах видно, что потенциал этнопедагогики в вопросах воспитания подрастающего поколения огромен и будет очень неверно обходить его стороной.

Современная практика применения традиционных методик при работе с молодёжью убедительно доказывает возможность и целесообразность их реконструкции и адаптации к современным условиям. Нужно научиться чётко видеть, выявлять и изучать традиционные механизмы и направлять их, если можно так выразиться, “в мирное русло” – на позитивное поликультурное воспитание молодёжи, на формирование у молодого человека, вступающего во взрослую жизнь, положительных этнокультурных ориентиров, основанных на национальном мировоззрении, а не на искусственных, полностью оторванных от национально-культурной почвы образцах западной массовой поп-культуры, которая не несёт ничего, кроме падения нравов и крушения веками существовавшей системы ценностей. Использование этнопедагогики, на наш взгляд, – есть реальный выход из создавшегося положения.