Воспитание этнического самосознания личности

Вряд ли правомерно утверждать, что поликультурной педагогикой предложены оригинальные формы и методы. Ею используются методики, доказавшие эффективность и нашедшие признание в педагогике: диалог, дискуссия, моделирование, ролевые игры, рефлексивные методы и пр. Подобные методики уместно применять с учетом специфики целей, функций, содержания поликультурного воспитания. Так, при социокультурной

идентификации личности результативны исторические рассказы, изучение местных обычаев, этикета; при освоении понятий многокультурности — лекции, эвристические беседы, работа с источниками; при развитии навыков межкультурного общения — диалог и пр.

Поликультурное воспитание предназначено для повышения результативности образования и воспитания. Оно позволяет найти выход из ситуации, когда учащиеся из этнических меньшинств получают ущербное образование, поскольку предполагает наряду с приобщением их к доминирующей культуре сделать духовные ценности меньшинств непременной составляющей образования.

Поликультурное воспитание фокусируется на ряде педагогических принципов, которые можно определить как приобщение к суб-, макро-, общей и мировой культурам. Ведущей функцией поликультурного воспитания является устранение противоречия между системами и нормами воспитания и обучения доминирующих наций, с одной стороны, и этнических меньшинств – с другой.

Сегодня в России формируется традиция поликультурного образования. Поликультуризм трактуется как демократическая концепция культуры и образования, провозглашающая приоритет прав человека в культурной и общественной жизни, равенство наций и культурных моделей, недопустимость расизма и шовинизма в государственной политике и частной жизни.

Поликультурное образование на примере этносов Северо-Запада России

К настоящему времени последовательное поликультурное воспитание в России остается штучным явлением. В учебных заведениях с этнокультурным компонентом учебно-воспитательная работа слабо направлена на систематический диалог культур. Мало используются перспективные пути поликультурного воспитания: корректировка педагогического образования, соответствующее программно-методическое наполнение стандартов общего и высшего образования.

Оценивая в целом состояние поликультурного воспитания, следует признать, что оно еще не стало практическим приоритетом. Верные призывы к воспитанию в духе поликультурности с трудом находят дорогу в образовательное учреждение. Педагоги нередко замалчивают такие «неудобные вопросы», как межэтнические конфликты, культурные предрассудки, национализм. Между тем поликультурность человека отнюдь не генетического происхождения. Она социально детерминирована и должна быть воспитана.

Наличие малых субъектов фактически едва ли не главная мотивация актуализации поликультурного образования. Малые субъекты осознают себя частью многонационального сообщества. Вместе с тем они ощущают генетическое и культурное единство и зачастую опасаются ущемления своей культуры.

В России свыше ста малых субъектов поликультурного воспитания. Среди них условно можно выделить коренные группы и иммигрантов. Положение малых субъектов далеко не одинаково. Часть коренных субъектов имеют государственно-культурную автономию и самостоятельность, другие – нет. Соответственно у них разные приоритеты и возможности реализации собственных культурно-образовательных интересов. Что касается иммигрантов, то зачастую им присущ комплекс маргиналов, от которого они стремятся избавиться и влиться в общероссийскую культуру. Одновременно иммигранты не хотят отрываться от культурных корней исторической родины. Основным гарантом культурно-образовательных интересов субкультур выступает русский этнос и федеральный центр.

Северо-западный регион России населяют прибалтийско-финские малые народности, к числу которых относятся карелы, вепсы, российские финны, водь и ижора. В их число включены также и саамы, язык которых представляет особую ветвь финно-угорских языков. Прибалтийско-финские народы и саамы с незапамятных времен жили и живут сегодня в непосредственной близости друг к другу, что определяло их вековые контакты и культурный обмен в различных областях традиционного быта. Языковая общность прибалтийско-финских народов, их принадлежность к одной ветви финно-угорских языков сама по себе свидетельствует об их единых в далеком прошлом генетических корнях. Их сопредельное расселение и непосредственные контакты определяли также немалое сходство в различных областях традиционного быта. Тем не менее, каждый из этих народов представляет особый этнос, со своим языком, отличительными чертами народной культуры, этническим самосознанием.

Все рассматриваемые народы за исключением саамов были земледельцами, и основу их жизнеобеспечения составляли хлебопашество и животноводство. Но скудость почв практически во всем ареале, а также суровость северных природных условий требовали поиска дополнительных источников средств к существованию. В известной мере это были древние занятия - отчасти охота и собирательство, но в первую очередь подспорьем служила рыбная ловля. Рыболовство было развито как пресноводное - регион изобилует реками и озерами, так и морское - как в Финском заливе, так и Белом море. Немалую роль в хозяйстве играли также лесные промыслы, а с течением времени все большую роль приобретали различные формы отходничества.

Природные условия существенно повлияли на такую отрасль материальной культуры, как транспортные средства. Изобилие водных путей, с одной стороны, и обширные заболоченные пространства, с другой, обусловили хорошее развитие водных средств передвижения и замедленное развитие колесного транспорта. Отсутствие сети проезжих дорог определило устойчивость традиций пешего передвижения и транспортировки грузов на себе, передвижения зимой на лыжах, длительного сохранения примитивных волокуш, использования летних саней. Волокуши долго сохранялись даже в Петербургской губернии, так же, как и двуколки, более пригодные на местных песчаных почвах. В главе о саамах особое внимание уделено использованию оленя в качестве вьючного и упряжного животного.

Характерные черты отличают и саамское жилище, приспособленное к сезонной смене мест жительства и перекочевкам. Остальные народы имели стабильные срубные постройки с духовой (в прошлом курной) печью. Для северных районов расселения прибалтийско-финских народов характерно жилище на высоком подклете, стоящее под одной крышей с хозяйственными постройками. В целом оно относилось к тому же типу, что и северное русское жилище, но имело отличия в технических приемах, формах кровли, кладке пола, устройстве печи и т.д. В ряде случаев можно, видимо, говорить об ареальном формировании и распространении этого типа жилища, в других - с очевидностью выступает воздействие на постройки финноязычного населения местных форм русской избы. Данные о води позволяют даже вполне обоснованно говорить о том, что жилому дому русского типа, отмеченному здесь исследователями в конце XVIII в., предшествовало жилище того же типа, что у соседнего эстонского населения, - так называемая жилая рига.