Формирование читательских умений младших школьников

С точки зрения традиционной фольклористики под языком устно-поэтических текстов подразумевают, прежде всего, особенности их синтаксиса, словаря и звуковой организации.

Фольклорный текст – это традиционный текст, поэтому он возникает и функционирует только благодаря, на основе и в соответствии с фольклорной традицией. Речевая стереотипия фольклора является одним из проявлений феномена универ

сальности народной культуры. В фольклорном тексте она реализуется в использовании традиционных общих мест, формул, постоянных эпитетов, сравнений, метафор, повторов, обращений, ассоциаций, параллелизмов и т.д. Регулярно повторяясь в фольклорном тексте, речевые стереотипы выполняют коммуникативные и мнемотехнические функции фольклора: они способствуют восприятию, запоминанию и воспроизведению устного текста в процессе его бытования.

По определению А.Н. Веселовского, «народная поэзия живет формулами . нет того личного элемента в описании, который вводит в него разнообразие, а есть одна, точно иконописная схема». Сама формульность понимается не как шаблонизация, а как действие особого способа выражения, принципиально отличного от литературного.

«Типические места» охватывают, как правило, все наиболее важные, узловые моменты содержания любого фольклорного жанра. Поэтому наличие системы «общих мест» в народно-поэтическом жанре можно рассматривать как показатель его сформулированности, зрелости, а в самих «общих местах» видеть концентрированное выражение стилевых свойств данного жанра. Один из них - тавтология, которую Ф.И. Буслаев считал самой характерной особенностью устного народного творчества.

Тавтология представляет собой повтор в одном контексте двух однокоренных слов: воля вольная, горе горькое, диво дивное, чудо чудное счудовалося, малым малехоньки.

Синонимика - также характерное явление для языка фольклорной традиции: гляжу-смотрю, кругом-около, поры-времени, плотно-каменно (сердечушко) щука-рыба, правда-истина, роду племени, попы-отцы, ума ралу на, оставила спокинула, знаю-ведаю, дружье-братьеприятели.

Тавтология и синонимика позволяют концентрировать внимание исполнителя и слушателя на наиболее значимом в данном контексте, способствуют передаче психологических переживаний: «рать сила великая», «талан-участь», «без бою, без драки-кроволития», «там на тую пору, на то времячко», «сослужи-тко эту служобку великую», «еще спит Илья да и не пробудится», «а не мало дело-то, великое», «прямой дорогой, не окольноей».

В фольклоре разные виды тавтологических сочетаний появляются гораздо чаще, чем в литературном языке и диалектах, так как тавтология выполняет функцию «выражения общего, типического, что характерно для художественного стиля устной поэзии .».

В сочетании однокоренных подлежащего и сказуемого «дожди дожжят» глагол, обозначающий действие, повторяет и тем самым выделяет и усиливает основной признак существительного, обозначающего явление, с целью выражения его полноты, т.е. обобщения обозначаемого. При этом, хотя сказуемое, казалось бы, исчерпывает значение подлежащего, иная грамматическая форма, глагол, привносит новые, по сравнению с существительным, смысловые оттенки - усиление и уточнение явления через выражение его протяженности во времени.

Фольклорная формула – устойчивая словесная конструкция, как правило, ритмически упорядоченная и имеющая характер законченного суждения. Формула повторяется в разных произведениях жанра (многие жанры фольклора выработали свои формулы).

Фольклорные формулы монтируются в речевые сегменты, которые тоже имеют фольклорную традицию, хотя и варьируют интенсивнее, чем формулы. Не случайно их больше в сказке, а не в преданиях, текст которых менее стабилен.

Например, в былинах певцы-поэты выработали ряд описаний и картин того или другого предмета или действия. Эти описания и картины сделались постоянными, стереотипными для определенных предметов и действий.

Седлание коня богатырем: «Он добра коня заседлывает, на коня накладает потничек, потничек то он кладет шелковенький, а на потничек - подпотничек, на потничек седелышко черкасское, черкасское седелышко недержано, подтягивал двенадцать тугих подпругов, тринадцатый для-ради крепости, чтобы в чистом поле конь спод седла не выскочил, добра молодца в поле не выронил; а стремяночки подкладывал булатные, пряжечки то красна золота, да не для красы-угожества, ради крепости все богатырскоей: шелковы подпруги тянутся - не рвутся, да булат железо гнется - не ломается, пряжечки то красна золота, они мокнут да не ржавеют. И садится на добра коня: видели добра молодца сядучи, да не видели удалого поедучи».

Скачка богатыря: «Скакал он выше леса стоячего, чуть пониже облака ходячего, с горы на гору перескакивал, реки-озера перескакивал, широки-раздолья промеж ног пущал».

Ловкость молодца в чистом поле: «А кидает он палицу булатную под облако под ходячее; одной рукой подхватывает, как пером лебединым поигрывает».

Стреляние из лука: «Вынимал он из налучна тугой лук, из колчана вынимал калену стрелу, и берет он тугой лук в руку левую, калену стрелу во правую, накладывает стрелочку каленую на тетивочку шелковую; натянул он тугой лук за ухо, калену стрелу семи четвертей: заскрипели полосы булатные, и завыли рога у туга лука, спела тетивочка шелковая, полетела стрелочка каленая».

Приезд богатыря: Богатырь «привязывает добра коня у того ли столба точеного, у того кольца золоченого, заходит в палаты белокаменны, крест кладет да по писаному, поклон ведет да по ученому, бьет челом да поклоняется на все на четыре на стороны (такому-то) в особицу».

Вопросы неизвестному приезжему богатырю: «Ты откудова, удалый добрый молодец, ты коей земли, коей орды, коего отца, матери, как тебя по имени зовут, нарекают по изотчине?».

Похвальба на пиру: «Все то на пиру напивалися, все на честном наедалися, все на пиру порасхвастались: иной хвастает городами с пригородами, иной хвастает золотой казной, иной хвастает добрым конем, разумный хвалится родной матушкой, безумный хвастает молодой женой».

Для языка устно-поэтических произведений характерно широкое использование различных тропов и фигур.

Одним из основных способов создания художественного образа во всех фольклорных жанрах является эпитет, с помощью которого подчеркивается в предмете то качество, которое является определяющим для прямого или символического значения данного предмета в произведении: ярая травушка, крапива стрекучая. Поскольку мифологическая культура ориентирована на сохранение традиции, то и фольклору присуща привязанность и тяга к знакомому, привычному, что можно назвать поэтикой повтора. В отношении эпитета поэтика повтора проявляется в устойчивости художественных определений, которые называются постоянными эпитетами (для литературы они совершенно не характерны и используются для стилизации устно-поэтического творчества): море черное (синее), поле чистое, руки белые, жена верная, дуб сырой, солнце красное, месяц светлый.

Художественному языку русского устного народного творчества свойственны также гипербола и литота, метафора, олицетворение и сравнение. В отличие от авторской литературы, они нередко свидетельствуют о нерасчлененности художественного мышления народа, и в некоторых случаях бывает трудно провести четкую границу между чисто художественным приемом и метаморфозами мифологического мира.