Развитие гувернерства в домашнем обучении детей в российских провинциях XIX - начала XX вв

Однако часто принятый в семью домашний наставник или гувернёр, прекрасно владеющий латинским, греческим, французским языками, знающий математику, ‘ историю, философию и другие науки, важные для умственного развития детей, практически не включал в круг своих обязанностей физическое и культурно-гигиеническое воспитание детей. Данный факт рассматривался современными педагогами, да и общественность

ю как один из недостатков воспитания домашними наставниками. "Одно образование умственное не довершает ещё образования", - писал выдающийся математик, педагог первой половины XIX века Н.И. Лобачевский.

Характерной особенностью педагогической деятельности домашних наставников и гувернёров являлась досуговая направленность. Она охватывала весь процесс воспитания детей, реализуя потенциальные возможности обеспечения сословных потребностей в обществе.

Одной из обязанностей гувернёров и наставников являлось сопровождение воспитанников на праздники, вечера, балы, где они должны были неустанно следить за манерами и поведением детей.

Отметим, что, например, танцы были важным структурным элементом дворянского быта. Изящество, сказывающееся в точности движений, являлось признаком хорошего воспитания. Детские балы устраивались обычно в первой половине дня либо в частных домах, либо у танцмейстера. Наряду с совсем маленькими детьми под присмотром гувернёров там танцевали и девочки двенадцати, тринадцати и четырнадцати лет, которые считались невестами (пятнадцать лет - это уже возраст для возможного замужества). Так, например, в "Войне и мире" Л.Н. Толстого на детский бал к танцмейстеру Могелю приходят прибывшие в отпуск молодые офицеры Николай Ростов и Василий Денисов. Детские балы славились весёлостью. Непринуждённая обстановка детской игры незаметно переходила в увлекательное кокетство.

Танцам обучали всех дворянских детей без исключения. Это был один из обязательных элементов воспитания. Молодому человеку или девушке, не умеющим танцевать, было бы нечего делать на балу; а бал в жизни дворянина - это не вечер танцев, а своеобразное общественное действо, форма социальной организации дворянского сословия. Танцы же являлись организующим моментом бального ритуала, определяя и стиль общения, и манеру разговора.

Сложные танцы требовали хорошей хореографической подготовки. Обучение им начиналось рано (с пяти-шести лет). Учителя были очень требовательны, порой даже чрезмерно. Так, например, Пушкин начал учиться танцам уже в 1808 году. До лета 1811 года он с сестрой посещал танцевальные вечера у Трубецких, Бутурлиных и Сушковых, а по четвергам - детские балы у московского танцмейстера Иогаля. Балы у Иогаля описаны в воспоминаниях балетмейстера А.П. Глушковского.

Если небольшой бал устраивался в родительском доме, то дети 10 - 12 лет не только присутствовали на нём, но и танцевали вместе со взрослыми.

На уроках танцев учились не только танцевать, но и "изящным движениям", "умению подать руку, красиво надеть и снять шляпу", "иметь привлекательный вид, красиво сидеть, стоять и ходить", т.е. всему тому, что по-настоящему важно для светского человека. Поскольку гувернёры были призваны сопровождать своих воспитанников и воспитанниц на занятия такого рода, то требования учителей танцев они старались предъявлять к детям и вне занятий В то же время обязательное для успешной реализации процесса домашнего образования взаимодействие гувернёров с родителями в первой половине XIX века практически отсутствовало, во-первых, в связи с социальным неравенством между домашним наставником и социально обеспеченными родителями; во-вторых, по причине существующего представления о том, что образованием в семье должны заниматься, прежде всего, няньки, а в дальнейшем гувернёры и домашние учителя. Родители "вмешивались" в детскую жизнь лишь "в сравнительно экстремальных случаях" (наказания, поощрения и т.д.).

Таким образом, изложенное выше позволяет сделать следующие выводы.

Домашнее образование, являясь одним из видов "гражданского учения" в первой половине XIX в., приравнивалось к обучению в училищных заведениях и к обучению в благородных пансионах при гимназиях.

Цель образования заключалась в подготовке воспитанника к общественной деятельности, "к служению государству".

Организация обучения в домашних условиях осуществлялась в течение всего года с учётом возрастных особенностей детей. Время начала и окончания ежедневных занятий условно регламентировалось учебными программами средних учебных заведений.

Для педагогической деятельности гувернёров было характерно вариативное содержание домашнего образования в связи с отсутствием единой национальной программы обучения.

Содержание домашнего образования определялось господствующими в обществе национально-культурными традициями. Гувернёрское домашнее образование в целом носило элитарный характер.

Общим в педагогической деятельности гувернёров выступало выдвижение цели социализации ребёнка, что определяло тенденцию привития детям навыков общения, успешного сосуществования в окружающем мире.

Методы обучения детей и подростков

Выбор форм и методов учебно-воспитательного процесса в домашних условиях зависел от педагога и уровня его подготовленности к обучению воспитанника. Качество домашнего образования гувернёрами обеспечивалось за счёт использования следующих методов обучения, получивших распространение в первой половине XIX века: метода Ланкастера и Бела, метода Жакото (при обучении чтению), метода Тюрка (при устном счёте), метода Базедова и Сальцмана (при первоначальном обучении языку), текстуально-переводного метода и др. некоторые из них. Так, в начале XIX века в практике первоначального домашнего обучения чтению использовался так называемый буквослагательный метод, опиравшийся на механическое заучивание букв, их названий, слогов и слов. Данный способ являлся крайне затруднительным для восприятия детьми. Обучение начиналось с заучивания названий всех букв алфавита: азъ, букы, глаголъ, добро, еже. и т.д. Затем заучивались слоги: букы-азъ - ба, глаголъ-аз - а, азъ-глаголъ - а, букы-рцы-азъ - бра и т.п., всего более 400 слогов. Складывались слоги, не всегда реальо существующие в языке, в отрыве от живой речи: шла как" бы подготовка формального материала для чтения.

Лишь после этого начиналось чтение по слогам ("по складам"): обучаемый, называя каждую букву её полным названием, складывал слоги, а затем соединял эти слоги в слова. Вот как читалось, например, слово "трава": твердо-рцы-азъ - тра; веди-азъ - ва: трава. На всё это затрачивалось не менее года.

В первой половине XIX века названия букв были упорядочены (например, вместо буквы "глаголь" - "ге"), но суть методики домашнего обучения чтению осталась та же. Ребёнку чрезвычайно трудно было перейти от изучения букв к складам. Зачастую он не мог уяснить, "отчего" "бе-а" выговаривается как "ба", а не как "беа" и т. п. Обучение завершалось чтением "по верхам", т.е. целыми словами, без названия букв и слогов. На такое чтение затрачивался ещё год. К письму переходили лишь на третьем году домашнего обучения. Букво - слагательный метод был направлен прежде всего на механическую зуб - рёжку.