Исторический материал на уроках математики как средство активизации познавательной деятельности учащихся

Однако Стефан Баторий не хотел смириться с тем, что штурм крепости провалился, и атаковал Псков вновь и вновь. «Литовское воинство по все дни, а то и дважды, и трижды в день, и в ночи приступали, и всегда христиане Литву от стен отбивали».

Все атаки королевской армии были отбиты как воинами, оборонявшими крепость, так и жителями Пскова, которые прибегали на помощь гарнизону по сигналу осадн

ого колокола, висевшего у церкви Василия на Горке. «Псковские народи, с женами и детьми простившись и крепко на врага на бой уготовившись». С ними вместе «сбежалось множество жен к проломному месту и тут великое пособие воинским людям показали. Одни из них, крепкие, в мужскую храбрость облеклись и с Литвой бились и над Литвою одоление показывали; другие же каменья воинам приносили, тем Литву с города и за городом побивали, иные же воинам, от жажды изнемогавшим, воду приносили». Так войска и жители города отбили многодневный штурм войск Батория.

Псковичи восстановили участок стены, разрушенной при штурме. «Русские, – пишет Пиотровский, – в проломах, сделанных нами, снова ставят срубы и туры и так хорошо исправляют их, что они будут крепче, нежели были прежде». Чтобы усилить оборонительные укрепления в преступной части крепости, псковичи между каменной и деревянной стенами вырыли ров, на дно которого вбили заостренные бревна, «так что никаким образом человеку невозможно промеж его пройти». Напомним, что и перед каменной стеной крепости был ров.

Псков с преступной стороны защищали два рва и две стены, которые королю нужно было во что бы то ни стало разрушить. Баторий приказал прорыть несколько подземных галерей и, используя их, взорвать рвы, стены и башни крепости. Псковичи своевременно узнали о подкопе и стали прокладывать встречные подземные галереи. Ни один вражеский подземный ход не был доведен даже до наружного рва крепости. Один из них врагу пришлось бросить, ибо, как сообщает Пиотровский, «наши минеры встретили скалу, которую напрасно стараются пробить, так что вся работа пропала». Несколько ходов были взорваны русскими, остальные сами обвалились.

В октябре началась зима. «Вокруг пошел снег с вьюгой, и настал страшный холод. Мы, – сообщает Пиотровский, – подобно лисицам, роемся в земле и прячемся в ямах, но Бог знает, что будет с бедной пехотой… А что будет дальше? Мне кажется, что попомнит наше войско этот Псков…». Армия Батория погибала от холода, от голода, от болезней. «Здесь нам нечего есть, – пишет ксендз, – лошади падают, больных же очень много. Вообще мы не знаем, что будет… Много гибнет наших фуражиров, так что в течение одной недели в разных местах погибло несколько сотен».

Королевская армия должна была или еще раз штурмовать крепость, или уходить. Баторий выбрал первое. По его приказу 28 октября венгерская пехота по льду перешла реку Великую и принялась разрушать стену крепости, которая, напомним, в этом месте была деревянной. Однако завоеватели не сумели разбить стену крепости, и войскам пришлось атаковать неповрежденные укрепления. «Из наряда по граду 5 дней били, и во все 5 дней крупными приступами к граду приступали», – сообщает «Повесть…». Все атаки были безуспешны. «Видев же сие, гордый король, что никаким образом невозможно город взять, повелел ротмистрам и гайдукам от града в стан отойти и наряд отволочь». Это была еще одна ощутимая победа над завоевателями. Мы отметили только несколько самых крупных сражений во время этой пятимесячной обороны, но бои шли с разной степенью интенсивности все это время. Защитники крепости не только отбивали бесконечные атаки противника, но и укрепляли город, а также совершали почти ежедневные вылазки из крепости.

В «Повести…» об этом написано так: «Всех же тех вылазок из града 46; приступов же было литовских» крепких ко граду Пскову 31». В «Повести…» приведено число самых крупных приступов, т.е. штурмов крепости королевской ратью. Если же подсчитать все атаки, предпринятые войсками Батория против Пскова, то их получится значительно больше.

Пиотровский вынужден был признать: «Не так крепки стены, как способность обороняться». Не сумев победить псковичей, Баторий попробовал уговорить их сдаться. По его приказу в город стрелами перебросили грамоты с обещанием милости тем, кто прекратит сопротивление. На свое предложение король получил от псковичей такой ответ: «Да весть твое державство, гордый литовский королю Стефане, яко пяти лет во Пскове христианское отроча [пяти лет христианский ребенок] посмеивается твоему безумию и твоим глупым первосоветникам. О чем к нам писати? Кая нам польза возлюбити тьму паче света, или паче чести – бесчестие, или паче свободы – горькую работу? Разве ложною ласкою и лестною душою или суетным богатством прельстити нас хощеши? Но ведай… не покоримся прелестным твоим глаголом и не един от самых младоумных во граде Пскове такого совета не примет…».

Королевская рать не смогла ни одолеть псковичей в честном бою, ни уговорить их сдаться. Тогда гетман Ян Замойский решил пойти на подлость – убить главного воеводу, руководившего обороной крепости, – Ивана Петровича Шуйского. 9 января пленный принес Шуйскому ларец, а к нему письмо, в котором сообщалось, что некий немецкий дворянин, собираясь перебежать в Псков, посылает свою казну и просит: «И ты бы, государь князь Иван Петрович, тот мой ларец у полоняника взял и казну один посмотрел». Воевода же сам ларец открывать не стал, а поручил вскрыть его, «всячески бережась», умелым мастерам. В открытом ими ларце оказалось «24 самопала, занаряженных на все 4 стороны, на верх же взсыпано с пуд зелья». Поверх «зелья» лежало устройство, которое должно было зажечь порох, как только приоткроется крышка ларца. Так подло пытались убить воеводу И.П. Шуйского «за его, – пишет автор «Повести…», – праведную государеву службу, и за его непобедимое воеводство, и за его благоразумный разум в государевых делах против государевых недругов и всех королевских умышлений и всего литовского войска гордости». Иными словами, за мудрость, за непобедимость в борьбе с врагами государства. Огромная королевская армия за 5 месяцев упорных боев не сумела овладеть крепостью, которую обороняли всего около 7 тыс. воинов и жители города. Так закончилось бесславное «прихождение Стефана Батория на град Псков», и 6 января 1582 г. «государевы послы по государеву приказу с королевскими послами мир учинили».

Историк М.Н. Тихомиров пишет, что «в военной истории России оборона Пскова от войск Батория является одной из самых блестящих страниц». Мужество защитников Пскова вынудило Батория отказаться от планов захвата псковской, смоленской и новгородской земель и позволило России заключить перемирие с Польшей и Швецией на более приемлемых для страны условиях.

В Москве во времена Дмитрия Донского жило на 34 тыс. человек больше, чем при Юрии Долгоруком. При Иване Грозном – в 2,5 раза больше, чем при Дмитрии Донском. Сколько жителей было в Москве в эпоху каждого из названных правителей, если известно, что во времена Грозного в столице было на 94 тыс. больше, чем при Юрии Долгоруком?