Образование в России и в ряде зарубежных стран в конце ХХ века. Болонская конвенция

Вполне возможны вузы, готовящие только бакалавров – и вузы, готовящие только магистров. В последнем случае можно представить себе и зональные консорциумы вузов: вполне реальна ситуация, когда ни один отдельно взятый вуз региона или субрегиона не в состоянии «освоить» магистерскую программу, но, соединив усилия, собрав лучших специалистов из разных вузов, консорциум может поставить полноценную п

рограмму магистерского уровня.

Аспирантура и докторантура. По-видимому, первая задача, которую необходимо решить в области аспирантуры в контексте Болонского процесса,, заключается в том, чтобы добиться повсеместного признания эквивалентности российской степени кандидата наук и степени «западного» (англосаксонского) доктора философии (PhD), признаваемой Болонской декларацией. Первый шаг на этом пути уже сделан: достигнуто соответствующее соглашение между Правительствами Российской Федерации и Французской Республики, которое зафиксировано в протоколе, подписанном министрами образования двух стран.

Что касается содержания подготовки в аспирантуре, то представляется целесообразным присоединиться к обсуждавшейся в предыдущем разделе точке зрения, согласно которой аспирантура – это третий уровень высшего профессионального образования. Технически и терминологически из этого будет следовать, что аспирантура – это не «послевузовское» образование (что не соответствует истине и в настоящее время, ибо бóльшая часть аспирантов обучается именно в вузах) и даже не «послевысшее». Переход на указанные позиции сделает также неоправданным существования двух номенклатур: направлений подготовки и научных специальностей ВАК, они должны быть совмещены.

Содержательно переход к новому пониманию аспирантуры будет означать, что аспирантура должна предусматривать освоение соответствующей учебной программы, которая должна быть разработана для каждого направления подготовки. Скорее всего, это потребует увеличения срока обучения в аспирантуре.

С чем, на наш взгляд, никак нельзя соглашаться – это с явственно проглядывающей в «болонских» дискуссиях тенденцией сделать фактически факультативной подготовку в аспирантуре диссертации. При всех трансформациях аспирантуры научно-исследовательская компонента не должна страдать. По крайней мере, в российских традициях именно аспирантура всегда была и остается основным механизмом приобщения перспективных выпускников вузов к науке и каналом поступления новых кадров в систему высшей школы и научно-исследовательских учреждений. Несмотря на преимущественно квалификационный характер кандидатской диссертации – это первая в жизни ученого крупная самостоятельная работа, исследующая серьезную научную тему. Она показывает возможности начинающего исследователя, его научный потенциал, нередко на многие годы определяет сферу его научных интересов. Вряд ли что-либо может заменить кандидатскую диссертацию в качестве своего рода «фундамента научной биографии».

Что касается дебатируемого вопроса о возможности поступления в аспирантуру лиц с дипломом бакалавра (что «болонские» документы допускают лишь в особых случаях, см. об этом в Разд. 1, и чему российские законы формально не препятствуют), то, с нашей точки зрения, здесь может быть только два решения. Первое заключается в том, что обладатель первой академической степени (бакалавра) должен обучаться в аспирантуре срок больший, нежели обладатель второй академической степени (магистра), причем разница должна примерно соответствовать магистерскому сроку для данного направления. Второе состоит в том, что при поступлении в аспирантуру обладатель диплома бакалавра выполняет все квалификационные требования, предусмотренные программой магистратуры по соответствующему направлению, включая представление ВКР (магистерской диссертации). В этом последнем случае признание возможности поступления бакалавра в аспирантуру есть фактически признание возможности магистратуры-экстерната.

Относительно докторантуры можно лишь повторить, что в обозримом будущем нельзя отказываться от этого механизма подготовки научных кадров высшей квалификации (подробнее см. в соответствующем разделе). Но одновременно надо признать, что докторантура остается вне Болонского процесса в качестве национальной специфики российской научной – не образовательной! – сферы.

Каковы потенциальные издержки принятия Россией Болонской модели и каковы пути их минимизации?

Потенциальные издержки принятия Россией Болонской модели могут состоять в некритическом заимствовании опыта стран, практикующих использование соответствующей системы. Эта система, в основе своей англо-саксонского происхождения, вообще говоря, не ставит своей целью получение специалистов, обладающих профессиональной подготовкой в той или иной сфере. По крайней мере это справедливо относительно бакалавриата, где, в зависимости от традиций конкретного вуза, можно обнаружить весьма пестрые образовательные программы, далеко не всегда организованные вокруг определенного концептуального стержня. В этой системе отсутствует принципиальное различие между общим и профессиональным высшим образованием, что и объясняет подчас достаточно случайный набор разнородных курсов, составляющих образовательный пакет обучающегося.

В отечественной системе существуют, как известно, прочные традиции фундаментального образования, но полной ясности в соотношении общего и профессионального образования также нет. С одной стороны, как уже по сути упоминалось, в России даже формально исключается высшее общее образование, ибо существующая система официально именуется «высшим профессиональным образованием» (соответственно, как уже отмечалось, получаемый диплом о высшем образовании – это не только подтверждение образовательного ценза, но и лицензия на занятие профессиональной деятельностью в определенной сфере). С другой стороны, все стандарты ВПО содержат федеральный компонент, в который прежде всего входят дисциплины блока ГСЭ и ЕН, явно нацеленные на общее образование.

Исторически наличие данного блока во многом объясняется наследием советской системы, которая важной задачей ставила идеологическое воспитание студентов, целям которого служили такие дисциплины, как история КПСС, политэкономия, диалектический и исторический материализм. С устранением этих дисциплин из образовательных программ возникло стремление найти им внеидеологическую замену; к тому же появилась социальная задача трудоустройства, после соответствующей переподготовки, преподавателей идеологических дисциплин. В результате и возник нынешний блок ГСЭ с такими дисциплинами, как социология, культурология и др.

Из кратко обрисованной истории вопроса не вытекает автоматически вывод о ненужности блока наподобие нынешнего ГСЭ – что приблизило бы образовательные программы к некоторым западным образцам. Представляется, что мы должны сохранить блок ГСЭ (равно как и блок ЕН для гуманитариев), подвергнув, однако, содержание и функции этого блока серьезному концептуальному анализу.

Прежде всего, необходимо решить вопрос о преемственности между средней и высшей школой. На первый план здесь выдвигаются две дисциплины: иностранный язык и отечественная история. Изучение иностранного языка нельзя считать задачей высшей школы. Это, по сути, приобретение определенных практических навыков, к тому же прививаемых тем легче, чем меньше возраст обучающегося. Кажется очевидным, что, по мере улучшения положения с изучением языков в школе, центр тяжести в освоении иностранного языка (языков) должен будет смещаться в область среднего образования, на долю высшей школы останется овладение специфическим языком специальных текстов с их особой терминологией, привитие коммуникативных навыков, связанных с участием в международных конференциях и т.п. Такое перераспределение функций между средней и высшей школами позволит более рационально использовать учебное время, время для самостоятельной работы студентов вузов.