Особенности формирования иноязычного лексикона на среднем этапе обучения английскому языку в средней общеобразовательной школе

В психологических исследованиях базирующихся на экспериментальных материалах, эта гипотеза приобретает свою специфику.

В таких исследованиях обычно речь идет о совокупности реакций, наиболее часто воспроизводимых носителем языка при предъявлении им стимула в ходе собственного ассоциативного эксперимента. В то же время анализу могут подвергаться обратные ассоциации, т.е. во внимание принимаю

тся единицы, которые были вызваны в качестве реакции на наибольшее количество стимулов. Так или иначе, общим стремлением исследователей является попытка выделения наиболее активного ядра ассоциативной сети с ограниченным количеством единиц, отличающихся по степени интенсивности ассоциативных связей: от самых активных к менее активным, сближающимся с периферией.

В центре внимания оказывается проблема сходства и различия образов сознания различных этносов или проблемы модусов существования языковой личности. Очевидно назрела проблема переключения внимания на саму сущность ядра ментального лексикона как функциональной основы, обеспечивающей общее психологическое и языковое развитие человека, независимо от его этнической принадлежности, с одной стороны, и его ориентации в хаотическом мире, с другой стороны.

Постановка проблемы в обозначенном ракурсе предлагает разработку психолингвистических основ исследования ядра ментального лексикона человека, что позволило бы открыть новые перспективы в изучении глубинных механизмов функционирования языка.

Основой для формирования таких предположений послужила предложенная А.А. Зелевской концепция слова как средства доступа к единой информационной базе человека, как к сложному продукту прецептивно-когнитивно-аффективной переработки индивидом его многогранного опыта познания и общения. При таком подходе ментальный лексикон трактуется как постоянное взаимодействие ансамбля психических процессов и их продуктов при динамике разных уровней осознаваемого, то, что находит выход в «окно» сознания и поддается вербализации, базируется на широких кругах выводных знаний, описываемых спиралевидной моделью идентификации слова и понимания текста.

На текущем этапе изучения особенностей исследуемого феномена особую актуальность имеет обобщение знаний, накопленных в рамках когнитивных наук, лингвистики, логики, философии, психологии, теории неестественного интеллекта и др.

В сочетании с анализом опыта экспериментальных исследовании в целях обоснование обшей точки зрения на ядро ментального лексикона как метаобразования, являющегося одновременно элементом и условием функционирования самого лексикона.

Эффект опознания слова для рядового носителя языка заключается в «переживании» слова как понятого (правильно или неправильно) за счет соотнесения «неизвестного», «сложного» с «хорошо знакомой» и «простой» единицей, функционально достаточной, чтобы стать средством выхода на индивидуальный образ мира, вне которого никакое понимание и взаимопонимание невозможно.

Роль таких средств (идентификаторов) выполняют единицы ядра, которые служат отправными пунктами внутренней референции и активизации возможного выводного знания, направляющего процессы понимания.

В норме подобные процессы протекают в скрытых как от носителей языка, так и от исследователя формах и принадлежат к области подсознания. В ряде ситуаций, требующих разъяснения значений слов «для себя» или «для других», идентификатор может быть вербализован, сигнализируя, таким образом, о констатации факта понимания и о метаязыковой функции единиц ядра.

Роль ядра лексикона как функциональной основы общего психического и языкового развития человека обеспечивается спецификой значений относящихся к ядре лексикона слов, в том числе высокое степенью конкретности образности, способностью легко вызывать мысленный образ, эмоциональной значимостью, легкостью включения в более обширную категорию, высокой степенью узнаваемости индивидом: все характеристики непосредственно связаны с еще одной важной особенностью единиц ядра: все они усваиваются в раннем возрасте и сохраняют свою значимость у взрослых носителей языка.

Эффективность функционирования слов-идентификаторов обеспечивается сложной конфигурацией ассоциативных связей, неравноценных по своей энергетике: наиболее активные связи фокусируются в ядро, выступающее в роли аттрактора, который направляет поиск нужных единиц в ментальном лексиконе как функциональной динамической системе, самоорганизующейся в каждый текущий момент в целях оптимизации речемыслительной деятельности.

В методике преподавания языка это означает отбор наиболее употребительной лексики, наиболее употребительных форм и конструкций, что практически отражено в проектах «базисного английского», в различных попытках классификации грамматических и лексических явлений на существенно необходимые для владения иностранным языком и явления, которыми можно до поры до времени пренебречь. В теории этот принцип тесно связан с проблемой устойчивого лексического ядра и ведет к обсуждению проблемы преобразования лексического состава языка в частные, минимальные, базисные и тому подобные системы и выводит на решение вопроса о количественных границах лексических минимумов, т.е. подразумевает проблему статистического анализа лексики в целом.

Слова, образующие верхний, наиболее достоверный в статистическом отношении пласт, в который входят как служебные, так и полнозначные слова, зафиксированные частотными словарями современного русского языка, конечно, входящие во все частные лексические системы - как индивидуальные («индивидуальный личности»), так и групповые (лексические системы врачей, инженеров и т.д.), и составят лексическую основу «базисного русского языки».

Таким образом, казалось бы, явление частотности делает достижимой методическую цель отбора лексики. Однако, понятие «лексический минимум» наполняется разным содержанием при разных подходах: в методической литературе пока нельзя обнаружить аргументированного ответа на вопрос о том, сколько слов второго/неродного языка необходимо знать для осуществления различных видов деятельности в ситуации обучения второму/неродному языку.

Причина этого, очевидно, находится в отсутствии адекватной теории усвоения иноязычного слова, в связи с чем многие вопросы методики (и в том числе объем и конкретное содержание лексического минимума) до сих пор решаются интуитивно, с опорой на здравый смысл. Например, предлагается отбирать лексику для целей обучения с точки зрения простоты и пользы: слова, связанные с повседневной жизнью, такие как названия предметов быта и одежды, не только важны практически, но и являются в должной мере «скучными и обыденными» и в это смысле наиболее уместными для среднего этапа обучения.

Тем не менее, при создании «базисного русского» традиционно использовался принцип частотности как один из исходных при составлении любого лексического минимума, включая проекты Basic English, Definition vocabulary и другие словари основной лексики для изучающих английский язык в целях международной коммуникации. Высокочастотные слова как бы «прорисовывают» лексико-грамматическую канву текста, создавая его типовую «фактуру». Однако оригинальность смыслового и стилистического облика текста формируется за счет редких слов, обладающих, как известно, максимальной информативностью. В то же время отсутствие большой многозначности или обобщенности значений этих слов позволяет находить для них синонимы из среднечастотных и высокочастотных зон, т.е. они легко предаются другими словами. Редкие слова легко переводятся в расчлененные наименования (описательные выражения), в чем выявляется действие метаязыковой способности лексического ядра. Собственно в этой способности и заключается, на наш взгляд, главный смысл отбора ограниченного количества лексических единиц в целях презентации языкового материала в условиях учебного билингвизма.