Генезис и особенности исторического образования в конце XVIII - начале XX в

Структура общегражданских всесословных учебных заведений предусматривала начальные школы как подготовительную ступень к средним, а средние – к высшим (целью гимназий «Устав» 1804 г. определял подготовку к слушанью университетских курсов).

Наряду с этими учебными учреждениями существовал ряд специальных, сословно ограниченных школ, являвшихся частично средними или совмещавшими в себе тип сре

днего и высшего учебного заведения (благородные пансионы, лицеи).

В 1803 г. был создан центральный орган управления, в качестве которого определено Министерство народного просвещения: «Народное просвещение в Российской Империи составляет особую Государственную часть, вверенную Министру сего отделения, и под ведением распоряжаемую Главным Училищ Правлением».1 Тем самым был установлен государственный характер образования в России. Название Министерства было предложено самим Императором Александром 1, проявлявшим особое внимание к развитию образования. Однако здесь нужно отметить, что неуспешность попыток развития образования в России до создания Министерства многими историками XIX в. (С.Ф. Рождественский, Н.М. Карамзин и др.) связывалась именно с отсутствием в стране единого органа управления на государственном уровне, призванного осуществлять образовательную политику и разрабатывать мероприятия по созданию и укреплению образования как системы. Теперь же орган управления образованием был создан.

Департамент насчитывал от трех до пяти отделений, каждое из которых делилось на столы. Каждый отдельный стол вел переписку с определенным научным учреждением или учебным округом.

Таким образом, учебное дело было выделено в особую часть: впервые государство все народное образование взяло на себя. Первым министром Департамента народного просвещения был назначен граф П.В. Завадовский. Академик М.М. Сухомлинов находил это назначение самым удачным выбором: «из всех служебных обязанностей ни одна не была так близка душе Завадовского, как управление комиссией училищ и Министерства». СВ. Рождественский, официальный историк Министерства, писал о П.В. Завадовском, что «он не испортил ни одного крупного дела, которым руководил в деятельности комиссии об учреждении училищ и Министерства народного просвещения, нельзя указать таких пробелов и промахов, в которых можно было бы обвинить лично его».

В состав первого Министерства вошли передовые люди своего времени: М.Н. Муравьев (считал, что «свобода образования составляет фундамент, на котором созидается благосостояние народа»); Ф.И. Клингер, директор кадетского корпуса (составил в конце XVIII в. «Проект учреждения народных школ во всех селениях России»); академик Н.И. Фус, один из авторов училищного «Устава 1804 года.» Взгляды этих людей выражали идеи наиболее образованного слоя русского дворянства. В журналах того времени печатались статьи, являвшиеся подлинным гимном просвещению. «Умножение познания» признавалось единственным средством сделать людей «мягкосердечными, верными подданными и усердными исполнителями возложенных на них должностей». Только просвещение и познание признавались способными содействовать успешному труду земледельца, ремесленника, а также предпринимателя; от него «проистекали в обществе мир, тишина, спокойствие и изобилие», в то время как «невнимание к просвещению порождало страшные неустройства». В 1803 г. были утверждены «Предварительные правила народного просвещения». В их основе лежали принципы новой системы с идеей общеобразовательной бесплатной школы, «необходимой для нравственного образования граждан». Отдавая дань пользе просвещения, школа видела главную задачу в нравственном её влиянии на учеников, а не распространение знаний.

Известный в первой четверти XIX в. историк – методист Я.С. Кулжинский писал, что целью школьного образования должно быть воспитание гуманизма, альтруизма. Вместе с тем, в параграфе 24 «Предварительных правил» говорилось, что через пять лет после учреждения училищной системы «никто не будет определен к гражданской должности, требующей юридических или других познаний, не окончив учения в общественном или частном училище», т.е. уже признавалась идея необходимости овладения знаниями.

В целом, этот документ представлял собою скорее концепцию развития образования, чем закон, поскольку большинство его статей являлось по существу проектом будущего устройства системы народного образования. Поэтому статьи сформулированы в будущем времени: «будут иметь», «будут содержимы», «будут употребляемы».

«Предварительные правила народного просвещения» включали 48 статей, объединённых в три главы: «о заведении училищ», «о распоряжении училищ по учебной части», «о распоряжении училищ по хозяйственной части». Ими устанавливалась структура образовательного пространства России, иерархическая система управления, ступенчатость и взаимосвязь отдельных звеньев этой системы, определялось содержание образования, состав материальной части и источники финансирования.

Структура образовательной сети, установленная «Предварительными правилами народного просвещения», включала четыре рода училищ: приходские, уездные, губернские (гимназии) и университеты. Наименование «приходской» для училищ первой ступени вводило административно-территориальный принцип формирования сети; как было определено «Предварительными правилами», всякий церковный приход или два прихода вместе, «судя по числу прихожан и отдалению их жительств», должны иметь, по крайне мере, одно приходское училище. Этот принцип изменился во второй половине XIX в., когда создавались новые органы местного самоуправления – земства, на которые и была возложена ответственность за развитие системы начального образования. И приходской и земский принцип административной ответственности за начальную школу имели свои позитивные и негативные стороны. Но бурная полемика по данному вопросу развернулась тогда, когда два субъекта развития образования-земства и церковь – начали «великий» спор относительно управления школой.

Доказательством того, что использование термина «приходской» означало принцип административной ответственности, являются те факты, что духовенство не наделялось полномочиями по управлению школой – приходские училища в государственных селах вверялись совместной заботе приходского священника и одному из почетнейших жителей. Во владельческих селах приходские училища были в полной зависимости от «просвещенной и благонамеренной попечительности» самих помещиков. Хотя государственная власть выразила в документе пожелания, чтобы обязанности учителя выполняли приходские священники, церковные иерархи ответили на это предложение отказом, сославшись на чрезвычайную загруженность приходских священников своими пастырскими обязанностями и их бытовую неустроенность.

По своим функциональным обязанностям учитель в приходских училищах должен был обучать чтению, письму и первым действиям арифметики, наставлять «в главных началах закона Божия, в благонравии, в обязанностях к Государю, начальству и ближнему». «Предварительные правила…» давали и первые методические указания учителю: его обучение должно быть «простым, ясным и состоянию учащихся соответствовать».