Генезис и особенности исторического образования в конце XVIII - начале XX в

«Да будет потомкам явлено…», – писал безымянный летописец. Это отеческое стремление приобщить детей и внуков к опыту истории, вдохновляющее летописцев и историков XVIII. в., становилось живой плотью культуры России.

Действительно, «учительница жизни» (Цицерон), храня опыт прежних поколений, направляет человека в его гражданской жизни, ведет по лабиринтам познания. Без исторического знания

и его широкого развития уже невозможно было представить существование самой государственности. Этот факт наиболее ясно был осознан уже в начале XVIII в. и получил реальное воплощение в просветительско-реформаторской деятельности Петра I (введение гражданского алфавита, возникновение периодической прессы, учреждение Академии наук, открытие первых светских государственных школ, особенно пристальное внимание к осмыслению исторического прошлого и написанию исторических трудов). Реформы Петра I отражали стремление государственной власти в России поставить науку и школу на службу практическим нуждам армии, флота, промышленности, торговли, управленческой деятельности. Практицизм, утилитарность петровских преобразований закономерно распространились и на область исторических знаний. И это был для того времени серьезный шаг вперед не только в развитии исторической мысли, но и в распространении исторических знаний, поскольку государство обладало значительными возможностями в этом направлении. Именно благодаря царю-преобразователю, гражданская история оформилась тогда в России в самостоятельную отрасль знания.

Начиная с 1726 г., определилось государственное обучение истории. Именно тогда при Петербургском университете была образована первая правительственная академическая гимназия. Она состояла из приготовительной немецкой школы (со сроком обучения три года) и латинской школы (со сроком обучения два года). Гимназисты начинали обучение в 5 классе и заканчивали в 1 классе. Историю изучали с 3 класса. В 3–2 классах на историю отводилось три часа, начиная от сотворения мира и кончая правлением первого христианского императора Константина Великого. В 1 классе на историю отводили два часа и хронологически изучение ее доводили до 40-х годов XVIII века. Однако посещение этих занятий было необязательным. Гимназисты могли выбирать историю или посещать уроки хронологии и геральдики, введенные в качестве специальных дисциплин с 1747 г. Не существовало также обязательного полного систематического курса истории. Не было и классного преподавания: каждый учитель вел 3–4 предмета, и гимназист, в зависимости от индивидуальных успехов, переходил от одного предмета к другому. Ученики, готовившиеся к поступлению в университет, должны были изучать историю, географию, латинский и греческий языки. Польза истории виделась в освоении богатства опыта и мудрости, необходимых для управления государством. В связи с этим преподавание истории было введено, прежде всего, в учебных заведениях, предназначенных для воспитания и образования дворянских детей, готовящихся к государственной службе.

В первой половине XVIII в. изучалась только всеобщая история, и преподавание, ввиду отсутствия учителей и учебников, велось на иностранных языках.

В учебниках по всеобщей истории 1740-х – начала 1760-х гг. события излагались монографически, по средневековой схеме четырех монархий, или синхронистически, но очень короткими периодами. Хронологическое изложение начиналось от сотворения мира. Перечислялись правители и войны, приводились многочисленные анекдоты.

Часто легенды выдавались за действительные факты. Сведения по отечественной истории излагались в виде краткого «приобщения» к учебникам по всеобщей истории или же включались в различные книги.

В привилегированных русских школах XVIII в. в качестве отдельных предметов изучались также хронология, мифология, нумизматика, генеалогия, геральдика, древняя география. Материал в учебнике излагался в вопросно-ответной форме и должен был заучиваться учениками, а роль учителя сводилась к руководству «вытверживанием наизусть». Об этом в частности сказано в Проекте духовной комиссии 1722 г. об учреждении «нижних» школ в городах: «И задавать чтение истории универсальной… и, сколько возможно, выбирая главнейшие эпохи, вопросами и ответами вытверживать наизусть».

В эпоху дворцовых переворотов отношение к историческим знаниям изменилось. В целом отход сменяющих друг друга на троне правителей от петровских реформ и заданных им направлений общественной и государственной деятельности привел и к иному отношению к истории. В ней правители не видели того «опыта прошлого, который бы можно было извлечь из нее» (Г.В.Ф. Гегель), и хотя к середине столетия историю преподавали и в духовных учебных заведениях, коммерческом и художественном училищах, все же среди учебных дисциплин она занимала второстепенное место, а в гимназиях была дополнением к филологическому курсу. И дело было не только в отсутствии государственного подхода и системы преподавания, грамотных педагогов и учебников, но и в мощном общественном сознании, которое для государственной службы и карьеры предпочитало «дворянские» науки, и отношение к истории как к излишней роскоши сохранялось долгое время.

В десятках дворянских наказов депутатам Уложенной Комиссии 1767 г. история не упоминается среди «нужнейших наук».

Во второй половине XVIII в. в «Письме о порядке обучения наук» указывалось, что история принадлежала к числу тех предметов, которые служили для прохлаждения и приятного отдохновения после серьезных занятий языками, математикой, философией.

Так, в Смольном институте сообщались лишь начальные сведения по истории «настолько, чтобы девица не скучала, слыша о них разговоры».

Ситуация в отношении истории стала меняться с появлением в России целого слоя просвещенных читателей и новых учебных заведений (университета, гимназий, первых частных пансионов). История в общественном сознании начала переходить из разряда «государственно-прикладных дисциплин в сферу знаний, необходимых для просвещенного человека и гражданина: чтобы не только от подлого народа себя отличить, но и к проявлению государства способными учинившись другим людям путь к необходимой в жизни человеческой мудрости собою показать».

В екатерининское время наставления по воспитанию детей прямо указывали на необходимость для молодого человека, и даже барышни, «знать всеобщую историю, а паче своего отечества, лучшие и приличные полу вашему российские сочинения, дабы при случае не оказать себя невеждою».

Поначалу спрос на историческую литературу удовлетворялся переводами: в 1760-х гг. подряд выходят переведённые учебники по всеобщей истории Ф. Дильтея, Ш. де Лонэ, И. Фрейера. Эти книги составлялись в форме вопросов и ответов, начиная от сотворения мира.

Учебники 1760-х гг. включали и «русские» известия – их источником послужил «Краткий российский летописец с родословием» М.В. Ломоносова, выпущенный в 1760 г. как пособие для академической гимназии. «Летописец» включал конспективный обзор русской истории от Рюрика до Петра I и давал её периодизацию. В виде таблицы в учебнике приводились сведения о русских князьях и царях, вплоть до императрицы Екатерины II. Сжатый перечень имен и наиболее известных событий, по мнению многих исследователей, еще не был настоящим учебником, однако потребность в такой книге отчетливо ощущалась, и уже с середины 1770-х гг. на книжный рынок начинают поступать сочинения такого рода: книги А. Шлецера, И. Богдановича, X. Безака, С. Кушелевой. Эти книги, небольшие по объему (100–150 страниц), вполне можно сравнить с нынешними пособиями для абитуриентов, но для систематического школьного курса они не годились – не имели единой периодизации, допускали разнобой в хронологии и оценках событий и лиц.